Они ушли оба и долго, очень долго не возвращались. Юра крутился беспокойно на деревянной полке. Уже, наверное, часа полтора прошло.
Наконец, не выдержав, вышел из вагончика, поднялся на пригорок.
Там остались сеялки, возле колка, резной силуэт которого выделяется на уже сиреневом небе. Вон светлая точка прыгает — у Петра карманный фонарик.
Но свет почему-то не у сеялок — в стороне. В самом колке. Вот вспыхнул. Ещё, ещё.
Что они делают там?
Светлая точка двинулась из колка. Пляшет по дороге. Сюда идут.
Юра вернулся в вагончик, лёг на полку.
Вскоре появились и они. Вошли тихо, на цыпочках. Маруся склонился над ним.
Юра закрыл глаза, задышал ровно, медленно: пусть думает — спит.
— Не разбуди, — шепнул Пётр.
— Не… — И после паузы: — А завтра как?
— Опять, наверное, школяра дадут. — Тракторист стянул сапоги, поставил их осторожно на пол.
— Чёрт бы их побрал! Нельзя же каждый раз так.
— Видно будет.
Через минуту оба начали храпеть. Густо, сердито — это тракторист. Тоненько, с присвистом — это Маруся.
Юра не спит.
Нехорошо на душе. Тревожно.
…И всё-таки он заснул. Кажется, на минуту, а открыл глаза — уже совсем светло.
На улице рокот моторов, шум, смех.
Пересменка.
Тракториста и Маруси уже нет в вагончике. Юра выглянул в окно. Вон машина отошла с ночной сменой, они там.
— Привет герою посевной!
Вошёл Гриша, весёлый, улыбающийся. В руке бумажный свёрток, — Юра просил захватить завтрак, чтобы сразу отсюда, не заезжая в село, двинуться на рыбалку.
Юра весь сжался. Сейчас спросит: «Как же ты так, а?»
— А вы ничего поработали. Норма с четвертью.
— Пыхтели помаленьку.
Не сказал! Не сказал Пётр!
А на улице солнце, красиво так… И сразу сердце — ёк! Совсем рядом урчал искалеченный трактор. Возле него хлопотал дядька с рыжей щетиной усов под вздёрнутым носом.
— Долго провозитесь с ним?
— Маслица подолью — и пошёл.
Юра не верил своим ушам:
— А сцепление?
— Так исправил же Пётр.
— Исправил?! Когда?
Усач, ни слова не говоря, полез в кабину, тронул с места трактор. Остановил, снова тронул.
— Бачишь!.. До утра, говорит, провозился.
Ничего Пётр не возился! Уходил с Марусей, потом спал.
А может, сцепление было в порядке? Может, он обманул?
Но зачем?.. Надоело работать, и на всякий случай, чтобы практикант не выдал, разыграл спектакль?
И уже и солнце не радует, и предстоящая рыбалка…
Подошёл Гриша; он сегодня работает в смене рыжеусого тракториста.
— Давай с нами до колка. А там и озеро.
— Ну давай, — вяло отозвался Юра.
Солнце уже довольно высоко. Под утро выпала роса, и от сырой земли ползут, извиваясь, причудливые струйки пара. Полевая дорога то ныряет в ложбинки, в которых ещё стоит негустой туман, то снова поднимается на взгорки.
