— О… — у князя Бориса такие приятные манеры. — Как жаль, что я не долго смогу наслаждаться вашим присутствием. Я бы очень хотел предложить вам небольшую прогулку верхом.
— Вы все еще можете ездить верхом?
Борис кивнул.
— Пока нет, может быть, вскоре. Мой слуга Косов научил меня ездить верхом, когда я был еще мальчишкой. Он со мной с детства. Приехал со мной даже в это тусклое место. Он говорит, что мое состояние улучшается, верите ли? Благодаря свежему морскому воздуху! С чего он это взял, не знаю. Благослови его Бог, он наблюдает за мной, когда я сплю. Я так тронут его преданностью. Он служит мне совсем как верный пес.
— Наверно, это он занимается глажкой и стиркой, — проворчала Эми себе под нос.
Князь Борис заметил, что мне становится скучно от этих разговоров.
— Ах, и что вы думаете о нашей милой питомице, очаровательной Марии?
Эми взглянула на меня, улыбнувшись, словно она стащила конфеты.
— Она сокровище. Если бы я была ее мамой, я бы никогда ее не оставила.
Прости, мам, но она сказала именно так! Я думаю, что ты жестокая, раз бросила меня здесь!
— Вот именно, — согласился Борис (видишь, даже его светлость так считает!) — Но она ведь здесь из-за своего здоровья, не так ли, милая?
— Мне уже лучше, спасибо, ваша светлость, — буркнула я хмуро.
— Ну, ну, только не надо этих титулов, — скривился он. — Особенно в присутствии мадам Понд. Зови меня просто Борис. Итак, и как же нам тебя развеселить? — он так мило улыбнулся.
Мы решили провести веселые гонки на «колесницах». Эми запротестовала, но Борис пересадил ее на свою кровать, и мы заняли свои места на креслах с роликами.
— Не могу поверить, что вы это делаете, — сказала Эми.
— Ерунда, — фыркнул Борис. — Это маленькое упражнение принесет мне немало пользы, — он проверил колесики на своем кресле. — Все прочно, — объявил он.
— Не дайте мне выиграть, Борис! — предостерегла его я.
Он важно взглянул на меня.
— Милая моя, я — Романов. Нас растили так, чтобы мы никогда не позволяли другим обыграть себя в чем бы то ни было, — он повернулся к Эми, отрывая кресло от пола: — Итак, не соизволите ли вы дать старт нашей гонке, как королева Гвиневра, уронившая платок в начале рыцарского турнира? Позвольте мне передать вам платочек.
Через минуту один из вышитых шелковых платочков князя Бориса слетел на пол, и мы стартовали. Объехали комнату и выехали в коридор. Честно сказать, это оказалось труднее, чем я представляла, мои руки затекли, вращая скрипящие колеса, и само кресло было таким тяжелым.
