Грести стало трудно: возле острова течение разбивалось о скалы, у их подножья кипели белые буруны. Только узкая горловина бухты поблескивала, как голубое стекло. Над ней неторопливо кружили птицы. Володя еще раз оглянулся на остров и вдруг понял, что ему в общем-то не так уж и хочется быть исследователем новой земли, но город остался недостижимо далеко, и течение само несло его лодку в незнакомую бухту. Интересно, подумал Володя, а может, и другие земли открывали так же? И не хотели, да они сами открывались…
Корабль со сломанными мачтами несло на буруны. Нелюдимо зияла бездонная пасть грота, куда с пушечным гулом ударяли волны. Тысячи мрачных, черных птиц кружили над острыми скалами.
— Капитан! — сквозь рев прибоя прокричал боцман. — Мы нашли нашу землю, но, будь я проклят, если мы сумеем кому-нибудь о ней рассказать!
— Мы еще успеем! Готовьте бутылку! — Гремящая лавина захлестнула корабль…
Володя согнулся, закрыл голову руками. Он мгновенно ослеп и оглох. Лодку стремительно накрыла птичья туча. От пронзительного злобного визга чаек разламывалась голова. Острые сильные крылья били по плечам, по рукам, нечем стало дышать. Он рванулся в сторону… и оказался за бортом.
Вода обжигала ледяным холодом, но он все же вынырнул.
Птичья туча рассеялась. Серый утес, изрытый бесчисленными щелями и пещерами, словно всосал ее в себя. Теперь над морем снова кружились только дозорные.
Руки онемели, и Володе казалось, что это не он сам, а кто-то другой беспомощно барахтается в воде. Но он все-таки ухватился за борт. Глаза ничего не видели ни вверху, ни впереди, кроме борта и маленького кусочка коричневой грязной воды в беловатой пене птичьего помета..
Лодку резко рвануло в сторону, он вдруг увидел светлый зуб багра. А потом кто-то поднял его за плечи, и Володя оказался на черных, теплых от солнца камнях. Володя прижался к ним руками, лицом и весь съежился, Точно боясь, что ему не хватит места на земле.
— Ты как сюда попал?
Володя приоткрыл глаза и увидел широкую рыжую бороду. Больше он ничего не рассмотрел и снова зажмурился.
— Из города… — очень тихо ответил он. На губах запеклась соленая корка.
— И что же ты делал? Да не кисни, вставай! Жив ведь и вымок-то самый пустяк.
Рыжая борода опять оказалась возле Володиных глаз, а невидимые руки, обхватив за плечи, приподняли его. Он с удивлением понял, что действительно способен двигаться.
— Папа! А я знаю — он за яйцами приезжал. Вот честное пионерское, не вру! — раздался неподалеку въедливый голос.
