О чем разговаривают рыбы | страница 27
Володя взвалил рюкзак на плечи.
…Лодка тихо покачивалась у причала на радужной от мазута воде. Возле бортов скопился плавучий мусор. Щепки, банки и обрывки газет чувствовали себя надежнее под защитой суденышка. А Володя лишь сейчас увидел, какие у лодки низкие борта и на дне перекатывается коричневая водица. Он медленно отомкнул тяжелую цепь. Мама не догадывалась, что ключ от сарая подходит к лодочному замку. Разобрал весла и только тогда взглянул на море. Там, как всегда далеко и близко, выступала из светлой воды темная громада острова. Вот уже два года Володя смотрел на него почти каждый день. Иногда остров казался только синей тучей, улегшейся на воде у входа в бухту. В другие дни ясно выступали ребристые склоны в мохнатой шкуре из зарослей стланика.
Мама говорила, что на острове ничего интересного нет — скалы да птичий базар. Да еще осенью поспевает много рябины. Но Володя знал, что она, как всегда, не увидела самого главного. Во сне он столько раз бродил по каменистым склонам, заглядывал в глубокие расселины, полные странного синего тумана. И вот теперь все это случится на самом деле! Володя еще раз глянул на привычный родной берег, нашел глазами свой дом… и оттолкнулся от причала.
Паруса на корабле раскрылись бесшумно, как огромный белый цветок. Тронул щеки крепкий соленый ветер моря. Чужой и непонятный для каждого моряка берег отступил и скрылся в тумане.
— Капитан! — сказал угрюмый боцман. — Капитан! Эту землю искало восемь кораблей, и один дьявол знает сегодня их судьбу.
— Мы будем девятым, и мы ее найдем, — ответил он, и паруса над его головой запели от попутного ветра.
Перед ним лежала карта — косой клочок грязного пергамента. В углу чуть проступала половина оборванной розы ветров. Вторая осталась в тот день в руках неизвестного бродяги. Бороться за нее не было времени — к ним уже бежала стража. Тогда он долго петлял по темным пахучим улицам, пока не увидел голубую гавань и корабли. Погоня отстала, а в руках он сжимал карту — старинную карту последней ненайденной земли.
Пологие волны медленно приподнимали и опускали лодку. Шел отлив. Грести было легко. Точно невидимые сильные руки уносили лодку от берега. Володе даже казалось, что он видит их. Руки напоминали коричневые водоросли, и всякий раз, как весло упиралось в воду, они мягко сплетались под днищем лодки, подталкивая ее вперед.
Берег начал выгибаться дугой — значит, Володя был уже на середине бухты. Исчезли и звуки города. Изредка только стлался по воде тоскливый вой сирены из порта. Зато со стороны острова все чаще долетали обрывки странного шума, похожего на пласт сильного ливня. Володя ничего не мог понять: небо над островом было чистым. В спокойную синеву гордо вонзались острые черные скалы. Теперь уже Володя видел, что между скал пряталась крошечная бухта. Похоже было, что странный шум шел оттуда.