Она подвинула к нам деревянный столик, поставила на него тарелку с сушеным творогом и кусочками сыра.
«Молодая еще, — покачал головой Яндан, тоже прихлебывая чай. — Ничего, привыкнет. — И, помолчав, добавил: — Хорошо, что у нас не слышно пока о белых. Так что не волнуйтесь, спадет немного жара, и поедем».
«Вы тоже поедете с нами?» — удивилась я.
«А как же? Конечно, поеду».
Яндан помолчал, а потом вдруг спросил Нину:
«А по-монгольски ты говорить умеешь?»
«Она по-монгольски знаете как говорит, только держись!» — похвалила я Нину.
Но та, покраснев до корней волос, возразила смущенно:
«Что вы! Я еще плохо говорю…»
«Нет, ты хорошо говоришь, я вижу», — поддержал меня старик.
«Ей, по-моему, столько же лет, сколько нашей старшей дочери», — вставила свое слово хозяйка юрты.
«Да, они, похоже, ровесницы. Но есть между ними разница. Наша гостья далеко от родины. Ей, наверное, нелегко».
Яндан рукавом дэла вытер капельки пота, выступившие у него на лбу. А Нина — доброта Яндана придала ей смелость — спросила:
«У вас много детей?»
«Трое сыновей, две дочери. Старшие уже живут своими семьями. Первая дочь, пожалуй, твоих годов. Тебе сколько лет?»
«Двадцать четыре».
«Ну вот, я так и знала — конечно, они сверстницы!» — улыбнулась хозяйка.
«А твои родители где сейчас?» — поинтересовался Яндан-гуай.
«В Иркутске», — вздохнула Нина.
«А это далеко отсюда?»
«Точно не знаю. Думаю, пять-шесть сотен верст».
«Да, далеко. Пожалуй, столько же, сколько от нас до Бо́гдо-хурэ́».[42]
Хозяйка снова наполнила Нинину чашку и сердито посмотрела на старика:
«И чего ты пристал к людям? Дай им попить чаю!»
Но Яндан-гуай еще больше подался вперед, в нашу сторону:
«Постой, — сказал он жене. — Говорят ведь, что лучший способ познакомиться с человеком — душевная беседа. Никто никого не может упрекнуть в том, что кто-то хочет расспросить человека, что он видел, где побывал…»
Бабушка вдруг замолчала, потом вздохнула.
— Да, хорошие это были люди… — и продолжила свой рассказ: — Хозяйка постелила на кровать тэрлик, чтобы было немного мягче, и, загородив Нину от старика, предложила ей лечь отдохнуть. Нина с благодарностью согласилась, а я вышла на двор, сняла с лошадей седла, надела им путы. А когда вернулась, то увидела, что Яндан-гуай угощал Нину вареным мясом. Он и мне придвинул миску: «Подкрепись хорошенько!»
Мы горячо поблагодарили Яндан-гуая и с аппетитом принялись за еду. И вдруг в юрту вбежала хозяйка. Она выходила подоить скотину и теперь, запыхавшись, стояла у дверей с подойником в руках.
