— У меня было больше братьев и сестер, чем у Беппи, так что мы, пожалуй, жили беднее — впрочем, особой разницы ты бы не заметила. Мы никогда не ели досыта. Нам не покупали игрушек. Малышом я играл с камушками в дорожной пыли. Мои братья ради забавы ловили угрей или певчих птиц, а мать готовила их на ужин, чтобы поставить хоть немного лишней еды на стол. — Он отхлебнул глоток вина из стакана. — Я до сих пор помню, каково это — вечно ходить голодным. Такое не забывается, знаешь ли.
Пьета оглядела морщинистый лоб Эрнесто, его реденькие волосы, толстый живот. И с трудом представила его себе вечно голодным молодым человеком.
— А потом мы покинули наши деревни и приехали сюда. — Эрнесто полностью погрузился в воспоминания. — Мы не чурались тяжелой работы и хотели добиться успеха. Твой отец занял денег, всем рискнул. Он работал не покладая рук, и днем и ночью. Когда ты родилась, твоя бедняжка мать практически его не видела. Она сидела наверху в их крохотной квартирке, совсем одна, с грудным малышом на руках.
— А потом она очень быстро родила Адолорату, да? — Пьету всегда занимал этот вопрос.
— Это была ошибка со стороны твоей матери, большая ошибка. Неудивительно, что… — Эрнесто вдруг замолчал и покачал головой. — Так что, видишь, Пьета, не пытайся судить отца со своей колокольни. Мы родились в разных странах и в разные времена.
— И все-таки мне хотелось бы знать, — настаивала Пьета, — оттуда взялась эта вражда и что случилось с бедняжкой Изабеллой.
— Может, когда-нибудь я тебе все расскажу.
— Сомневаюсь. — Пьета встала. — Пойду посмотрю, не нужна ли Адолорате моя помощь. Сожалею, что тебе не удалось перекинуться с папой в карты, Эрнесто. Но я передам ему, что ты приходил.
Вместо того чтобы отправиться прямо домой, Пьета прогулялась по рынку. Побродила по рядам, заполненным ненужными ей вещами: дешевыми духами, нейлоновыми тряпками, электроникой сомнительного качества. Она купила матери пучок подсолнухов, а затем повернулась, чтобы идти домой.
— Пьета! Подожди меня.
Ее догонял Микеле. В руках он держал две пластиковые сумки, до отказа набитые зеленью. Он улыбнулся:
— Ты сегодня не работаешь?
Пьета тревожно огляделась по сторонам:
— Нет-нет, не работаю.
— У тебя есть время присесть на минутку и выпить по чашечке кофе?
— Нет, Микеле, я не могу, извини.
Он с недоумением посмотрел на нее:
— Все нормально?
— Да… Нет… Понимаешь, вся проблема в том, что мой отец придет в ярость, если узнает, что я с тобой разговаривала. Все дело в этой глупой вражде, знаешь ли. Мне очень жаль, но я не могу выпить с тобой кофе.
