- К чему, кабы знать? На рытовского приказчика погляди. Уговаривал обходительный был, а теперь - словно язык проглотил.
Тряхнуло телегу на мерзлой земле, поморщился, застонал дед. И дядьке Николе:
- Останови лошадь. Передохну малость...
Стал маленький обоз. Принялся дед с бабушкиной помощью на живот переворачиваться, подле телеги - - приказчик Трофим.
- Что замешкались? - спросил недовольно. - Поспешать надо. Не к теще на блины едем.
- И не на пожар, поди. Поспеем, - огрызнулся дядька Никола. - Аль ослеп? Человеку плохо.
Насупился Трофим. Смолчал. Однако все время, пока бабушка возилась с дедом, рядом стоял, всем видом своим неодобрение выказывал.
Тронулись подводы далее. Поежился Тренька. Холодно сделалось.
Продувает ветер старенькую одежку.
- Есть охота... - пожаловался.
Мамка из котомки, что на дедовой телеге лежала, начатую краюху хлеба достала, отломила кусок:
- Покушай, дитятко.
Съел Тренька хлеб без остатка. Пить захотелось. Потихоньку от мамки зачерпнул горстку снега.
Только когда стало совсем смеркаться, дозволил рытовский приказчик остановиться на отдых и ночлег.
А утром опять замерзшая, едва покрытая снегом, вся в колдобинах да выбоинах дорога. И на другой день так же. И на третий...
Не бегал уже Тренька вперед, обгоняя обоз. Плелся вместе со всеми.
Иногда и на телеги присаживался - на дедову али на ту, на которой Тишка, его двоюродный брат, по малолетству до бровей закутанный, ехал.
Не по-детским ногам оказался долгий путь.
Приметил Тренька: чем далее они от дома, тем чаще попадались брошенные, пустые, а то и вовсе пожженные избы и деревеньки.
- Отчего так? - спросил у дядьки Николы.
- Война, Треня. Нетто не слышал?
Слышать-то слышал Тренька и не единожды, да не уразумел, с кем она и отчего сделалась.
О том и спросил дядьку Николу. Однако ответил ему дед:
- Воюет царь-государь Иван Васильевич с королем польским да с иными соседями, дабы получить выход к морю.
- А зачем царю море понадобилось? - допытывался Тренька.
- Через море идет торговля со многими чужими странами... - объясняет дед слабым голосом.
Тренька голову задрал, чтобы на дядьку Николу глянуть: что он скажет? Знает Тренька, спорят они с дедом по всякой причине и не всегда правда оказывается на дедовой стороне. И верно, бормочет дядька Никола, словно сам с собой разговаривает:
- Больно дорого та война выходит. Началась - я мальчонкой малым был. Эва, сколько лет прошло! А по сей день людей бьют и жилье разоряют да жгут. И когда и чем все кончится, богу ведомо...
