— Тристан! — ахнула Эйра. — Что он здесь делает? Его родители не отпустили. Уж это точно!
Анна пожала плечами. Не отпустили, значит, сбежал. Сорванец! У самой двое. Только ее мальчики — включая мужа — привыкли к ежовым рукавицам. Вот и теперь — наверняка ведь к матери хотят, — но не смеют мешать ее новому ученичеству. Ждут, пока сида отпуск даст. А Тристана родители избаловали. Конечно, врач и глава гильдии ткачей — люди занятые, видя детей, настроены с ними тетешкаться. Даже если из воспитательных соображений нужно ругать или пороть.
А этот из семьи утек. И ладно бы всерьез хотел учиться у сиды. Правильным вещам. Так нет, в голове одна драка…
Анна ошибалась. В голове у Тристана была не драка, а злость и обида.
Выслушав беглеца, Немайн хмыкнула:
— И ты ушел из дому из-за детских подначек? Ну нет, в ведьмы ты точно не годишься. Вот поговори с Анной, та расскажет, какое к ведьме отношение. И чего это стоит — при таком обхождении не превратиться в злобную ядовитую тварь, а остаться хорошим человеком и заслужить общее уважение. Да и рыцарь бы скорее бросился в бой с обидчиком, чем сбежал!
— А я и бросился! — Тристан гордо вытянулся. — Точнее, на поединок его вызвал. Вот только брат меня сразу скрутил. И смеялся долго…
— Сила солому ломит, — сообщила Немайн, — но это не повод из дому уходить. Оставить записку родителям или передать словечко через сестер ты, конечно, не догадался?
Тристан пожал плечами.
— Это, конечно, взрослые штучки, — сида присела на пятки и теперь смотрела глаза в глаза, — но несносным ты ведь находишь одного только среднего брата?
— Ну да!
— А за что остальных наказал? Они же беспокоиться будут! Ладно. Я им письмо напишу. А пока, раз уж ты тут, продолжим занятия…
Тристан получил задание на выработку правильного шага и был рад-радешенек: мулинеты ему изрядно надоели, простая гимнастика не вызывала в душе подъема. А шаги — они были настоящие, боевые!
Вот тут и раздались встревоженные крики от поднявшейся уже на два десятка метров стены жилого донжона.
— Подъемник, — громко сказала сида. — Следовало ждать. Ох, голова моя, голова…
И глупая, и мокрая — чего доброго, заболит, прохваченная ветром. Вся надежда на печку внутри. Но у сидов как раз голова склонна переохладиться! Для того и укутана волосами, чтоб теплей было…
Причитала она уже на бегу, а потому и замолчала быстро. Рот был нужен — дышать. Уже на месте — когда все крестились — кивнула. Система безопасности сработала. К сожалению, не до конца.
