Как будто только и в этом-то и было дело! В каких-то там «трудностях»!.. А само по себе это всё нормально! Вырезать у собственного ребенка сердце и домой его привезти!
В результате, когда торжествующая жена в два счета спокойно и хладнокровно доказала ему, что он не прав, что всё при желании вполне решаемо, и все, так называемые, трудности и сложности в принципе легко преодолимы – он оказался загнанным в угол.
(А чего там!.. Деньги! – вот и всё «решение»! Все «сложности». Как обычно.
За деньги у нас и не такое решается. А это-то!.. Подумаешь! Это же даже не преступление.
«Ты же настоящий отец. Ну, хочешь ты! Звучит, конечно, дико, но в конце-то концов!.. Если ты платишь… Может, вера у тебя такая?!»)
Так вот и получилось, что ехал он сейчас из морга, а в портфеле у него стояла банка с сердцем своего ребенка. С ванечкиным сердцем. Плавающим то ли в спирте, то ли в формалине, то ли еще в какой-то дряни! – пёс его знает! он даже не решился спросить. Так ему хотелось поскорее уйти.
Здарский тяжело вздохнул, чуть прикрыл глаза и тут же вдруг почувствовал, что на него наваливается какая-то прямо неодолимая дремота. Веки словно свинцом налились. Спать захотелось невыносимо!
Сколько мне еще остановок-то осталось?.. – попробовал прикинуть он. – А-а!.. Понятно… Минут сорок, значит, еще есть… Это хорошо… можно вздремнуть…
Он длинно, с хрустом зевнул, окончательно закрыл глаза и тотчас куда-то провалился. В какую-то черную, бездонную пропасть.
2.
Здарский открыл глаза. В комнате было серо. Сумерки какие-то. Он смутно припомнил, как он, засыпая на ходу, добрел кое-как до дома, молча сунул проклятую банку ждавшей его жене и, не раздеваясь, повалился на неразобранную кровать.
Вырубился он мгновенно, как только голова подушки коснулась. Вероятно, нервное напряжение всех этих последних дней всё же сказалось. Недосыпание и прочее.
Сколько сейчас времени?.. – Здарский, щурясь со сна, поднёс к глазам будильник. – Семь часов… Это утро или вечер? – попытался сообразить он. – А Тома где?
Жены на кровати не было.
Здарский встал и, зевая, пошел на кухню.
Жена сидела за столом. Увидев мужа, она встала, подошла к нему и нежно поцеловала.
– Я тебя так люблю!.. – ласково шепнула она.
– Я тебя тоже люблю, – поцеловал ее в ответ Здарский, радуясь в душе, что она кажется, начала понемногу успокаиваться, кризис, похоже, миновал! и тут взгляд его упал на стоящую на подоконнике банку. Банка была пуста. – А где?.. – пораженно спросил он.
