И Божьим произволением
в наказание, да в наставление
сбывается второе явление…
Внимает мир весь, изумленный.
глазами хлопая
в тревоге нем —
«Вставай, проклятьем заклейменный!
Кто был ничем — тот станет всем!
Всем!
Всем!
Слушай, Австралия, Азия, Америка, Африка, Европа!
Все меняется — сроки и меры,
становятся беззаконием вчерашние законы!
Лагуны Веневди, бретонский берег,
руины Теночтитлана, баальбекские колонны,
краали кафров, хижины сомали,
чумы эскимосской земли —
— все осияла заря небывалой Эры:
Струенья всех исторических рек,
смывая все историческое горе,
сливает в одно человеческое море
Коммунистический Человек!»
……………………………………….
Но по древней традиции
начинается «сон золотой»
учреждением острой полиции
и резней.
Режут даря и его детей,
аристократов и богачей,
офицеров — за золотые погоны,
попов — за колокольные звоны,
ученого — за то, что не остался неучем,
глупого — с ним говорить де не о чем,
интеллигента — за особое мнение,
мужика — за кулацкую привычку,
рабочего — за «невыполнение»,
голытьбу — за «сарынь на кичку»,
убогого — за его калецство,
старика — за впадение в детство,
молодежь — дабы не разлагалась,
одних — рука де уже размахалась,
других — зачем попались в тюрьму,
а иных и вовсе неизвестно, почему…
…А когда стерли кровь, мозги на стенке замыли,
сделали древонасаждение над ямами на тысячи персон
и говорят:
— вот теперь пусть увидят, как надо, чтоб жили —
чтоб был весь мир преображен!
Ан глядь: из могилы взошел
Кол,
на колу — мочала,
и пошла вся сказочка сначала…
Снова есть бедный и богатый,
за жестким катится мягкий вагон,
офицеры с погонами шире лопаты
развлекают на курортах вельможных жен.
Автомобили и дачи — боярам,
смерду — одни, как всегда, мытарства,
и никакого тебе Светлояра,
никакого Опоньского царства!
И хоть у кормушек теперь иные —
дорвавшиеся (— не оттянуть —)
выдвиженцы революционной стихии
