— Ты не можешь так думать!
По ее голосу он понял, что опять невольно обидел ее.
— Нет, но я боялся, что так думаешь ты, убедившись, что я не тот, за кого ты меня принимала. Только ты слишком поздно обнаружила это.
Кажется, Анна заколебалась? Словно он коснулся больного места. Вениамину стало не по себе.
— У меня не было выбора. Я просто не могла жить без тебя. Ты знаешь, что я пыталась, но у меня ничего не получилось.
Вениамин вздохнул с облегчением. Но может, она только утешает его? Лжет? Кто знает? Однако он нуждался в этом утешении. Он вдруг понял, что не решался спросить у нее, как ей с ним живется. Особенно после первой весны, когда все знали, что ей хотелось уехать.
— Но ты приняла решение и приехала сюда. А я только писал письма и мечтал о любви, — сказал он.
— Эти письма все и решили. — Анна улыбнулась.
— Но письма — это еще не жизнь. Они не говорят всей правды.
— Правды? Правда — это мгновение, Вениамин! Одно мгновение. Не позволяй прошлому или своим мечтам о будущем руководить собой. Правда — это настоящее! Это то, что я лежу здесь рядом с тобой и для нас важно одно и то же. Что ты единственный человек, которого я люблю не потому, что мне так велели. Правда — это настоящее.
Однажды утром Дина объявила, что собирается одна сплавать в Страндстедет. Посмотреть, сможет ли она после стольких лет сама управиться с парусом. Карна захотела поехать с ней.
— Сначала я должна убедиться, что смогу отвезти себя, а потом уже буду брать с собой пассажиров, — твердо сказала Дина.
— Если ты не уверена, что сможешь, тебе нельзя ехать одной, ты утонешь, — возразила Карна.
— Я справлюсь. Но у меня хватит ума, чтобы в первый раз никого не брать с собой. Вениамина я тоже не возьму. А ты поедешь со мной в следующий раз.
Для Карны, с самого начала ходившей за Диной по пятам, это был плохой день. Но она понимала, хотя никто ей этого не объяснял, что бабушку капризами не проймешь.
Страндстедет расползся по берегу мыса и глубокой бухты, спустившись по склонам к самой воде. Так отлив отмечает свою территорию бревнами, досками, водорослями и обломками погибших судов.
Каменная церковь стояла с внутренней стороны мыса, на некотором расстоянии от мирской суеты, порта и лавок.
Поля раскинулись в основном по западной стороне мыса, глядя на пролив, и на моренах, не занятых купцами.
Страндстедет был уютно отгорожен от открытого моря островами и шхерами и укрыт от дующих оттуда ветров.
Несколько морских пакгаузов разного состояния и величины обступили пристань с причалами. Жилые дома, дровяные сараи, конюшни и хлева беспорядочно выстроились вдоль дорог. За причалами и пакгаузами стояли дома купцов, почта, извозная станция и телеграф.
