Просто раньше Илья не разбирался во многих вещах и, глядя на выступавших деятелей по телевидению, считал их умными людьми. Сейчас же, глядя на безмозглых пустозвонов, выражающих чужие мысли, стараясь их выдавать за свои, его мнение круто изменилось.
По ходу занятий лектор задавал вопросы по пройденной теме, если вопросов не было, то он приходил к мнению, что присутствующий на курсах ничего не понял и ему, собственно, предназначалась справка о слушании лекций, а если кто и задавал, сам толком не осознав темы, также был обеспечен справкой. Илье же стали понятны суждения лекторов, и, хорошо или плохо, он самих их старался загнать в безвыходное положение, опираясь на экономику России, что ему зачастую удавалось, и в результате он оказался в числе пятерых, получивших свидетельство, из сорока присутствующих.
Вновь Илья возвращался в Ташкент. Денег у него практически не было, он не знал еще, каким делом займется, но твердо был уверен, что мошенничество - его призвание, и он не может без него. Также он знал, что именно в это время он стал профессионалом. Впереди было неизвестное будущее, привлекающее его своей таинственностью, и это придавало ему бодрости.
Повара и Юру Илья не нашел и, поехав в Чирчик, решил отложить это дело до лучших времен.
Дома он застал мать со знакомой женщиной лет тридцати пяти. После того как закончились обычные семейные сцены встречи, мать представила его Луизе, живущей в соседнем доме, майору ветеринарной службы, вернувшейся из Афганистана, где она в течение двух лет служила комендантом гостиницы для высших чинов. Луиза смотрела на Илью пожирающим взглядом, даже невооруженным глазом можно было заметить, что она жаждет заполучить содержимое его штанов. Но вскоре пригласили, как всегда, к столу, и, переговорив более двух часов о житейских проблемах, Илья вышел прогуляться.
В беседке, как и много лет назад, Халмурзаев дурил стариков, те же корейцы и китаец и та же любопытная публика. Илья кивком головы поздоровался с земляками и, не пройдя и пяти метров, встретил Ганса, друга детства, такого же, как он сам, разгильдяя и баламута.
- О, какими судьбами? Илюха!
- Ганс! Родной! Ты ли это? - приветствовал его взаимно Илья.
- А кто же еще, ну, рассказывай, где ты, как ты.
- Да нигде, а ты-то сам как?
- Так же, как и ты, только живу в индивидуальном поселке, дом в наследство от бабки получил, может, пойдем ко мне, школу вспомним, у меня как раз к этому случаю анаша путевая припасена,- сказал Ганс, потирая ладони.
