Шло время, и на его душу пришлось много как хорошего, так и плохого. В подобных местах, даже если сам никого не трогаешь, найдется такой, который тебя затронет, на что Илья реагировал свирепо, и после второй драки с ворами, как они себя считали, его никто не трогал. В этой паскудной системе, чтобы на тебя смотрели нормальными глазами, надо было обязательно кому-нибудь шустрому разворотить физиономию и обзавестись ментовским надзором над собой. На самом деле здесь не было настоящих воров, все осужденные были по первому сроку. И большинство из них, как заметил Илья, имели грязную задницу. В основном это были самые борзые, любители разборок и предъявления счетов. Они пьянствовали, не работали, зачастую на два-три дня самовольно покидали комендатуру, и их не закрывали в зону. Но стоило лишь мужику, который работает в поте лица, пару раз нарушить режим, так он на третий раз со стопроцентной гарантией и с незасчитанными выходными-проходными этапировался для дальнейшего отбывания в колонию.
Илья, хоть и не пил, и не прогуливал на производстве, однако еле-еле дотянул до конца срока. Пошатнувшееся здоровье заставило его держаться. Хотя во многих отношениях тюрьма была гораздо лучше, чем это сучье место и сучья публика.
Здесь же Илья познакомился с местным агрономом, молодой женщиной с живыми глазами, а главное для него, хорошо знающей политэкономию. Поднатаскавшись у нее в перерывах любовных сцен, он к концу срока осилил одну пятую знаменитого труда Маркса "Капитал" и по освобождении поехал в Москву на открывшиеся там платные курсы школы менеджеров. На курсах он встретил в основном крупных финансовых работников министерств, банков и прочих учреждений. Лекции читали американские профессора, и те, кто не усваивал программу, получал справку о слушании лекций, свидетельство выдавалось лишь тем, кто управлялся отлично: хорошо и удовлетворительно американцы не признавали. Илье пришлось серьезно взяться за учебу, так как за курсы он платил из собственного кармана, чего не скажешь о многих других, оказавшихся здесь по направлению тех учреждений, в которых они трудились.
Раньше Илья считал москвичей грамотными, эрудированными людьми, так как преподавали им не такие бараны, у которых ему пришлось учиться в пятой школе города Чирчика. Однако теперь выяснилось, что он глубоко заблуждается. Часть интеллигенции просто любила блеснуть эрудицией, часто употребляя термины, значения которых им самим неизвестно, мало того, много сказанных ими слов из высшей философии были ни к селу ни к городу.
