– Мне деньги не нужны, – сказала директриса гастронома. – У меня денег не меньше, чем у вас, вы уж извините.
– А что же вам нужно? – спросила Алиса Григорьевна. – Что бы вы хотели получить за вашу столь ценную помощь?
– Общаться, – сказала директриса гастронома. – Дружить домами.
– Да, конечно, разумеется, – покивала Алиса Григорьевна.
Но стала ездить на рынок и сама готовить для гостей всякие вкусные и деликатесные штуки.
Такой вот штришок эпохи.
И еще один.
В подмосковном поселке Мозжинка на одинаковых калитках висели однообразные таблички: «Дача академика П.П. Петрова» (фамилия условная). Прогуливаясь по Мозжинке – ибо отдыхал за оврагом в одноименном академическом пансионате, – я спросил у какой-то старушки:
– Скажите, это поселок Академии наук?
Просто так, как бы даже из вежливости.
Мне потом (потому что в тот момент я был смят и уничтожен) вспомнились стихи Пушкина про обвал, а также строки из «Колокола» Шиллера:
Schrecklich ist’s den Leu zu wecken…
и т. д., что в русском переводе Льва Мея звучит, если я правильно помню:
«Ужасно львицы пробужденье,
Ужасней – тигров злой набег,
Но что все ужасы в сравненье
С твоим безумством, человек!»
Бело-розовая кружевная старушка посмотрела не меня взглядом разбуженной львицы и, хрипя, как тысяча тигров, прорычала:
– Не поселок Академии наук, а поселок академиков ! Ххыррр!
Почувствуйте разницу.
Визит к мэтру источник литературных симпатий
Я рассказывал, как давным-давно мой приятель вез на дачу Вознесенского и как тот горделиво сказал что-то вроде «Запомните, что вы везли Вознесенского». Вместо червонца. И я сразу разлюбил данного поэта. И полюбил Евтушенко. Вот почему.
Примерно 1960 год, лето. Наш поселок. Я бегу по каким-то своим делам. Около меня останавливается машина марки «Москвич 402». То есть первый после того, который как «Опель Кадет».
Молодой человек высовывается и говорит:
– Мальчик, ты здесь живешь? – Я киваю. – Мальчик, ты не знаешь, где живет поэт Павел Антокольский? Это далеко?
– Дядя Павлик? – говорю я. – Знаю. Это недалеко. Это, значит, вперед, потом направо, потом до конца и налево, и там, по левой стороне, как переедете маленькую аллейку, там на углу забор такой из сетки, профессор Авдиев живет, а потом дача Масса Владимир Захарыча, а там уже Антокольский.
– Мальчик, – говорит молодой человек, – а тебе не трудно будет сесть со мной и показать дорогу, а? Раз это недалеко?
– Ладно, – говорю, – поехали.
Едем.
– Да, – говорит молодой человек, – для тебя он дядя Павлик, а для меня – Павел Григорьевич. Он мой учитель. Я, понимаешь ты, молодой поэт. Меня зовут Евгений Евтушенко. Вот я написал новые стихи, и Павел Григорьевич разрешил мне приехать к нему на дачу, почитать ему свои стихи. И я очень волнуюсь.
