– Здесь ведь рядом… Если за пять минут не дойдём – значит, ты плохой проводник.
– Я… я почти не помню дорогу.
– Тогда на хрен ты нам сдался!
– Спокойно, – усмехается Ер-Кис, до сих пор хранивший молчание, – не трогай скотину… Я и сам знаю путь.
Хахир зло бормочет что-то сквозь зубы. А я ошалело изучаю спину бомжа. Второй раз он меня удивляет.
Вслед за Ер-Кисом мы взяли левее. По осыпающемуся склону достигли вершины гряды и успели проскочить через неё до того, как на склон с гулом выползла металлическая туша бронекара.
Хлопнуло в воздухе. Задрожала земля…
Они снова промазали.
Хотя были на целый десяток метров ближе.
А нам повезло – опять начался лес. Почти такой, как внизу – разве что деревья были тоньше. Зато росли они гуще.
Что-то похожее на ели?
Мы проворно нырнули сквозь живой частокол на опушке.
Дальше сложнее – местами ветки вообще переплетались. Хоть мы больше не лезли в гору, вынуждены были яростно продираться сквозь чащу.
– Долго ещё? – буркнул я.
– Не очень, – отозвался Ер-Кис и прибавил иным, почти командирским тоном: – Без команды не стрелять! Всем идти цепочкой. Держаться за мной – след в след!
Чего он городит? Обычный лес – нет пока и намёка на опасность. Реальная опасность дышит в затылок…
И всё-таки мы подчиняемся.
Только Дима сердито бубнит:
– Не тормози! Прибавь ходу!
Боится, что мясо отнимут?
Впереди, выше самых высоких деревьев, торчит одинокая скала – гигантская глыба с белой, словно на солнце выгоревшей маковкой. Нутром чую – где-то там и находится проклятое Святилище…
Хотел спросить об этом у Ер-Киса.
Но слова застряли в горле. А мир затопила тьма.
Я сдираю «ночники». Тьма слегка сереет, озаряется лучиками звёзд… И оживляется руганью Капустина.
– У тебя тоже? – хрипло спрашиваю.
– Очки вырубились… мать их!
– И у меня, – сухо подтвердил Бинк.
Впереди вспыхивает луч – Ер-Кис зажёг фонарик.
– Следом за мной, – глухо напоминает, – ни шагу в сторону!
Как же здесь темно…
Проклятая чащоба будто облита чернилами. И, кажется, вокруг луча впереди мрак ещё больше густеет.
Хоббит со связанным «кентавром» идут вторыми. Бинк помалкивает, а хахир что-то тихо бормочет по-своему. Монотонно, уныло…
Что это с ним?
И вдруг до меня доходит.
Парнокопытный молится. Без особой надежды просит сохранить свою гнилую, никчемную душу…
Ему жутко. Жутко по-настоящему – до холода в его шести конечностях…
Иб-Хебу его услышит?
А нас – самозваных Посланников?
– Стоп! – командует Ер-Кис. – Да заткнись ты! – свирепо озирается на хахира. Гасит фонарик.
