— Слушай, не раздражай их, приятель. Очень скоро тебя будет ненавидеть любой из них.
— Не может быть, — лукаво глядя на человека, заметил Ричардс.
Тот отвернулся.
Внезапно открылись двери лифта. Там стоял полицейский — негр с огромным животом, закрывая собой панель кнопок. У дальней стены лифта в маленькой пуленепробиваемой кабинке сидел еще один охранник. Он с интересом листал порнографический журнал, держа между колен большое ружье на предохранителе. Патроны лежали ровным рядком прямо перед ним.
— Проходите вглубь, — с тоской в голосе прокричал толстяк, — вглубь, подальше к стене лифта.
Люди слились в сплошную молчаливую массу так плотно, что глубоко вздохнуть было нереально. Единая, мрачно настроенная плоть сжимала Ричардса с обеих сторон. Они остановились на третьем этаже, и Ричардс, будучи на голову выше всех рядом стоящих, оглядел зал ожидания, бесконечные ряды кресел и автомат по продаже сигарет в углу. Над всем этим громоздился огромный экран «Свободного вещания».
— Выходите! Все выходите! Предъявляйте карточки!
Они проходили в зал по очереди, на мгновение поворачивая голову и протягивая карточку к бесстрастному глазку камеры, вмонтированной в стену. Трое полицейских стояли поодаль и наблюдали за прибывшими. Время от времени раздавался сигнал, и обладателей некоторых карточек выуживали из очереди и выводили за дверь. Ричардсу махнули рукой, мол, все в порядке, проходи, когда он достал свое удостоверение личности. Он подошел к автомату с сигаретами, купил пачку «Блэмс» и устроился в кресле подальше от экрана, насколько это было возможно. Первая затяжка вызвала у него мучительный кашель — он не курил уже почти полгода.
На медосмотр начали вызывать по алфавиту, около двадцати человек поднялись и исчезли за дверью, расположенной за экраном. Табличка на двери гласила: «Вход». Большая стрелка под надписью указывала на дверную ручку. Низкий уровень грамотности претендентов на участие в Играх был известен повсеместно. Очередная буква звучала раз в пятнадцать минут, и Ричардс пожалел, что не взял с собой книгу, чтобы убить оставшиеся три с половиной часа. Но все шло своим чередом, да и к книгам здесь относились подозрительно, особенно в руках у парня из южного квартала. Порнуха была безопаснее.
В шесть часов вечера Бен внимательно прослушал новости (продолжается война в Эквадоре, в Индии вспыхнуло восстание людоедов, команда Детройта выиграла вечерний матч у команды Хардинга со счетом 6:2). Затем в половине седьмого в эфир вышла дорогостоящая Игра «Веселые стрелки», и Ричардс поспешно отошел к окну. Теперь, когда он все для себя решил, сами Игры стали ему противны. Остальные в зале пялились на экран с болезненным любопытством — ведь, быть может, на следующей неделе их постигнет та же участь.
