— Что ж ты, не знал про Бухенвальд, про Аусшвиц? — жестко спросил Демин. — Про душегубки не знал, про то, что людей травят газом и жгут в печах?
— Я не знал, — отвечал Онезорг по-русски. — Ты можешь мне не верить, но я не знал.
— Конечно, не верю, — недобро усмехнулся Демин.
А Неля вздохнула и отошла к окну:
— А я вот верю.
И снова наступило молчание. Только Онезорг продолжал вышагивать взад-вперед, как часовой.
— Виктор, смотрите, это к нам? — обернулась от окошка Неля.
Демин подошел, поглядел.
Действительно, прямо напротив их окна, посреди мостовой стояли три женщины, переговариваясь о чем-то.
— Да, нет, вряд ли, — решил капитан. — А где наша старуха? Может, это она начудила?
— Более чем вероятно, — согласилась Неля. — Она, знаете, куда пошла? На базар.
Между тем к трем женщинам на мостовой присоединились еще три и с ними инвалид на костылях. Они показывали пальцами на деминское окно.
— Ну, точно, бабкины дела! — мрачно сказал Демин. — Только этого не хватало.
А кучка людей на улице все увеличивалась и превратилась наконец в толпу. Состояла она в основном из женщин, но там были и инвалиды — кто с палочкой, кто с перевязанной рукой. На второй этаж к Демину доносился враждебный гул. Потом кто-то крикнул:
— Эй, капитан, выходи!
И Неля вдруг поняла, зачем собрались эти люди.
— Виктор, не ходите! Не надо!
Но Демин уже надел фуражку, одернул гимнастерку и двинулся к двери. На ходу он сказал:
— Неля, ты тоже спустись. Закроешь за мной.
Они спустились по лестнице. Капитан отодвинул щеколду и шагнул на улицу. А Неля снова заперла дверь и осталась, чтобы, когда понадобится, впустить Демина обратно.
Демин стоял на крыльце, окруженный взбудораженной толпой. Женщин и инвалидов было уже человек тридцать.
— Где немец? Немца давай сюда! — крикнули из толпы.
Капитан был человек опытный и знал, как обращаться с вышедшей из-под контроля человеческой массой. Прежде всего надо было снизить накал страстей. Поэтому он неторопливо достал пачку «Дуката», ловко выщелкнул наружу папиросу, примял, как полагается, мундштук и только тогда спросил:
— Какого немца?
Он похлопал себя по карманам, улыбнулся:
— Ах, черт, спички забыл… Товарищи! Кто даст огоньку?
Нехитрая стратегия сработала. К Демину вполне дружелюбно потянулись руки с самодельными, из винтовочных гильз, зажигалками. Но кто-то в толпе не унимался:
— Немца давай! Который хлебозавод взорвал! Сейчас мы с ним разберемся!
Демин опять улыбнулся, хотя улыбаться не хотелось.
