На старушке был мужской клетчатый пиджак до колен и солдатские ботинки сорок четвертого размера. Несмотря на этот клоунский наряд, глядеть на нее было не смешно, а наоборот, грустно. Демин поглядел и махнул рукой:
— Ладно, бабка, садись.
В это время разбуженный голосами Онезорг откинул плащ, сел. Увидев немецкий мундир, бабка испуганно охнула и попятилась от подводы.
— Ну, долго тебя ждать? — раздраженно сказал Демин. Старуха замахала руками:
— Не, не, боюсь… Побьет.
— Кто тебя побьет?
Бабка боязливо показала на Онезорга. Демин разозлился всерьез:
— Садись, не придуривайся! А то уедем!
Теперь они ехали впятером, если считать возчицу. Опасливо поглядывая на Онезорга, старуха рассказывала:
— Я и автобан строила, и на заводе, и у баура батрачила…
— Аутобан это шоссе, — объяснила Неля возчице. — А бауэр — крестьянин, фермер.
— В сорок втором угнали и только сейчас воротилась. Домой еду! А думала, помру в этой Германии.
— Натерпелась, бабуля? — спросила возчица.
Старушка прижала палец ко рту и показала на спину Онезорга. Но потом все-таки не выдержала, зашептала:
— Я его боюся… После расскажу! Я ведь, доченька, даже удавиться мечтала.
— Бабушка, а к кому вы едете? У вас родные есть? — поинтересовалась Неля.
— А как же! Сестра, сестры сын. Крестная, если живая.
Когда подвода ехала по лесной дороге, навстречу попалась полуторка, груженная мешками и ящиками. Разъехаться было трудно; водитель притормозил, открыл дверку:
— Вы в Буденного? Через мост не проедете, его в паводок снесло. Через Ольховку езжайте, там брод.
— Ах, японский бог, — заругалась возчица. — А далеко?
— Километров шесть… А может, восемь.
Не имела баба хлопот, — пробурчал
Демин и выразительно посмотрел на Нелю.
Пока шли эти переговоры, старуха встала на подводе, пощупала, что в мешках, которые вез грузовик. Там было что-то круглое, тверденькое — вроде картошки, но не картошка.
…Когда шум грузовика стих вдали, бабка радостно улыбнулась и распахнула свои пиджак. На шелковую заграничную подкладку был криво нашит огромный холщовый карман. Такие карманы неодобрительно называли «цыганскими». Карман был набит чем-то круглым, тверденьким вроде картошки, но не картошкой. Это оказались мятные пряники
— Кушайте, кушайте, деточки… На всех хватит!
— Ты откуда взяла? — насторожился Демин.
— А с полуторки. Мешок развязала да взяла, — продолжала радоваться старуха.
Капитан даже задохнулся от возмущения:
— Так ты, значит, воровка? И не совестно тебе?
