Полк прорыва | страница 71



Было не очень тепло, и все же мы втроем направились к «Красному солнышку». Я заговорил о войне, Марина приложила палец к губам. Но о другом разговора не получилось.

Туманно, порхает снег. «Красное солнышко» во мгле, не видно ни высотки, ни ресторанчика на ней.

Мы доходим до подножия скалы с «Каменными орлами». Их тоже не видно. Туман переваливает из одного ущелья в другое, ветер свистит и гудит.

— И все-таки я хотела бы подняться до «Красного солнышка», — говорит Марина.

— Ну что ж, поднимитесь, — отвечает Глотюк и смотрит на меня: — Я вас подожду, посижу на скамейке.

И мы пошли. Окунулись в сумрак. В трех шагах от нас ничего не видно. Только белые полосы снега наискосок летят сверху вниз. Марина держится за мою руку, боится, что ее ветром сдует в ущелье.

Идем и идем. Облака плотным слоем отгородили нас от всего, что находится ниже. Тяжелые и непроглядные, они клубятся, и все вокруг кажется пучиной. Но где-то выше «Красное солнышко», и мы идем.

Мы восходим, и на наших глазах тучи все ниже и ниже. Уже видна почти вся кремнистая высота. Вот-вот спустятся и до «Каменных орлов».

Засверкало солнце. Пока только там, над головой, где белеет одинокий игрушечный домик.

— Давайте передохнем. — Она остановилась и смотрит мне в глаза, как тогда, у источника за развалинами монастыря: — Здравствуй, милый!.. Разве я могла подумать, что ты жив?

Она уткнула голову в мою грудь, и мы долго так стояли.

— Идемте еще выше, — сказала Марина, поправляя платок на голове.

И опять облака спускались все ниже, стали видны «Каменные орлы» и пушистые сосенки на пологом склоне. И все это находилось в спектре какой-то радуги, а за ней вдали, за снежными холмами, поднималась двуглавая вершина. Она вся сияла своим вечным белым пламенем.

— О-го-го! — раздалось внизу.

О-го-го! Эхо летело с металлическим перезвоном, будто где-то кувалдой ударяли по стали.

ПОЛИГОН

Роман

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Ветер подул с севера, и от высоких красных труб теплоцентрали дымовая туча протянулась через весь город, засыпая шоссе гарью. Между шоссе и набережной, будто в тени, стоял серый многоэтажный дом, совмещающий в себе черты разных стилей архитектуры: с большими современными окнами и колоннами у подъездов, с массивными дубовыми дверями и низкими серыми пристройками, и походил он не то на санаторий или музей, не то на казарму.

Со стороны набережной настилали асфальт, укладывали новый бордюрный камень вместо разрушенного, расширяли газоны, переносили на другое место газетные витрины.