Первая Конная | страница 9



— Вот видите… — сказал эскадронный.

— Дурак! — строго оборвал его начдив. — Жизнь!

Тот повернул коня к поджидавшему его эскадрону.


В конторке суконной фабрики сидел багровый от волнения хозяин.

— Мы на фронте голы, босы бьемся за Советскую власть, — кричал ему снабженец, — а ты здесь сидишь толстым задом на одеже, а она преет!

— Склады опечатаны городскими властями…

— Это мы еще посмотрим, что за такие власти!

— Это оскорбление…

— Нет, — сказал снабженец, — оскорбление все впереди. — Он повернулся и вышел.

На дворе его ждала возмущенная толпа оборванных красноармейцев.

— Да что говорить! — крикнули из толпы. — Взводный, давай команду!

— Ломай! — кивнул снабженец.

Приклады застучали по замкам.

Хозяин выскочил во двор и увидел, что командир дивизиона, блиставший офицерской выправкой Андрей Добров, в огромных шпорах, увлеченно налаживает прицел трофейной пушки.

— Я вижу, — кинулся к нему хозяин, — вы бывший офицер, интеллигентный человек, прикажите им прекратить грабеж.

— Это не грабеж, — ответил Добров, не отвлекаясь от дела. — Это реквизиция.

— За поставки для армии мы получаем деньги, понимаете? Здесь, на складах, ценнейшее обмундирование. Мы решили подождать, пока все это кончится…

— Не дождетесь, — ответил артиллерист Добров, — это не кончится.

В этот момент во двор въехал добравшийся наконец до места назначения повозочный Семен Грищук. Он остановил шатающуюся лошаденку около пушки и спросил Доброва:

— Куда консерву девать?

— Какую «консерву»?

Грищук отвернул рогожку — в бричке россыпью лежали снаряды. Жеребенок настороженно обнюхал их и фыркнул.

— У вас нет распоряжения, — канючил хозяин.

— Сейчас будет, — ответил Добров и попросил повозочного — Дай-ка один.

Грищук осторожно подал ему снаряд. Добров вложил его в ствол, замок смачно щелкнул. Добров закрутил ручками наводки. Ствол пушки повернулся и уперся в спины красноармейцев, дружно наседавших на неподдающиеся двери. Хозяин изумленно смотрел на него.

— А ну, — крикнул Добров, — разойдись!

Толпа раздалась и отступила.

Грянул выстрел. Дубовые двери разлетелись в щепки и пыль.

В проем хлынула толпа.

Хозяин схватился за голову.

— О це ключ! Любу дверь отопрет! — В сопровождении двух красноармейцев появился начальник особого отдела Бурденко. — Это ты — бывший суконный фабрикант? — спросил он багрового толстяка.

— Я, — ответил тот.

— Пошли, — сказал начальник особого отдела, — я из тебя сейчас шелкового сделаю.

— Хотел бы я видеть, — багровея еще больше, закричал фабрикант, — что вы будете делать, когда нас разграбите…