Белые просачивались на фланги, захлестывая красные части.
— Пора… — повторил Буденный. — Вводите резервы в бой… — Он подъехал к Сталину: — Есть угроза обхода. Прошу отойти.
— Нет, — коротко ответил Сталин, не отрывая бинокля от глаз.
Комполка Гончаров на полном скаку ворвался на батарею противника.
Командовал огнем офицер, устроившись на передке орудия.
Гончаров осадил коня.
— Куда стреляешь? — крикнул он.
— Веду огонь по красным… — начал офицер.
— Приказано открыть огонь по кавалерии! — оборвал его Гончаров.
— По какой кавалерии?
— По белой! — ответил Гончаров и шашкой прекратил дискуссию. — Что стоите? — крикнул он батарейцам. — Поворачивайте орудия!
Команда суетливо забегала.
— Наводи!
— Есть!
Заряжай!
— Готово.
— Огонь!
Тяжелые шестидюймовки полыхнули огнгм.
Буденный вырвал шашку из ножен.
— Семен Михалыч! — сказал Ворошилов. — Ты — командарм. Не надо тебе шашкой рубить. Руководи через штаб.
— Нет, — ответил Буденный, сдерживая загорячившегося коня. — Еще немного так поруководим и останемся без армии. Спасать надо армию!
— Командарм, — сказал Егоров. — Дай коня, я поведу шестую в атаку.
— Дайте комфронта моего запасного, — бросил Буденный коноводу.
Ворошилов улыбнулся.
— Разрешите действовать? — спросил он..
— Делай… — сказал Буденный. — Все по коням! — крикнул он штабным, толкнул коня и выскочил перед фронтом резервной дивизии. — Все видят противника? — спросил он, привставая на стременах.
— Видим! — ответили бойцы.
— Что тогда говорить! Шашки — к бою! За мной, в атаку, марш, марш! — И пустил коня так, что сразу далеко ушел вперед.
Резерв с криком пошел за ним.
Матвей припал к пулемету. Покатилось гулкое эхо очереди, белые шарахнулись в сторону.
— Ловко твоя машина работает! — сказал Филька.
Матвей усмехнулся:
— Машинист подходящий… Давай диск!
Воздух колыхнулся. Перед пулеметом огнем взметнулась земля. Филька ткнулся лицом в траву.
— Братишка, что ты? — бросился к нему Матвей.
Филька держался за висок. Кровь заливала грудь и рукав гимнастерки.
Длинной очередью Матвей прижал к земле цепи белых.
— Скачи на перевязочный, — крикнул он Фильке. — Ну! Кому говорю!
Филька молча пополз к лошадям.
— Возьми и моего коня! — крикнул Матвей.
Ряды белых приближались. Уже были видны горевшие злобой лица офицеров.
Матвей стрелял, покуда не кончились ленты. А когда пулемет смолк, Матвей достал гранату и стал ждать. Цепи приближались.
Вдруг чья-то рука положила к пулемету новый диск. Это был Филька. Голова его была перевязана нижней рубахой.
