Бринхилд заговорила решительно.
— Вы не можете оставить долину Асгард, чужеземец. По крайней мере, только когда мы изучим всю правду об этой войне, о которой Вы говорите.
Она размышляла, ее подбородок поглаживала белая рука.
— Мы, сонм богов, устали от мира. Теперь, когда война снова пришла в Нортленд, мы еще раз познаем радость сражения!
Электрическая вспышка снова появилась в ее глазах, мимолетная, дикая, жестокая, как неприрученный дух.
Фаллон шагнул.
— Но я должен выбраться отсюда и вернуться к моим собственным людям!
Синий пристальный взгляд Бринхилд резко потемнел. Ее серебряный голос зазвенел.
— Никто здесь в Асгарде не скажет дочери Тора «должен», чужеземец!
Хелверсон ущипнул за рукав Фаллона и прошептал отчаянно:
— Не возмущайте богиню!
Бринхилд надменно продолжила:
— Теперь я не часто езжу далеко за внешний снег с моими валькириями-слугами.
Это наша традиция, когда мы делаем так, чтобы вернуть раненных мужчин.
Случалось, находили и давали им жизнь здесь. Но ни один из них не оставлял эту долину после этого!
Виктор Хейзинг наградил Фаллона ядовитой улыбкой, когда понял, что молодой американец не сможет выбраться далеко с его информацией. Триумф этой улыбки привел Фаллона в бешенство. Он занервничал. Так или иначе, но он должен выбраться из этой таинственной долины древних богов. Судьба союзнического нападения на Нарвик зависела от этого.
Его рука скользнула в меховую куртку и схватила рукоятку пистолета. Он внезапно выхватил оружие и прицелился из него в Бринхилд. Его худое лицо стало темным и напряженным.
— Это чужеземное оружие, — сказал он ей твердо. — Оно может убить Вас немедленно. Вы позволите мне оставить это место.
Рев гнева раздался от вождей сонма богов, их мечи с лязгом выскользнули из ножен. Белая рысь присела и зарычала, готовясь к прыжку на американца.
Хелверсон, потрясенный его действием, казался ошеломленным суеверным ужасом.
— Всем стоять! — закричал Фаллон. — Ваша принцесса умрет прежде, чем вы сможете тронуть меня.
Это был отчаянно дикий блеф.
Но Бринхилд засмеялась! Явное развлечение слегка отдавалось в ее серебряном смехе, когда она смотрела вниз на Фаллона.
— Вы действительно думаете, что сможете убить дочь Тора этой игрушкой? — задала она вопрос. — А ведь Вы, незнакомец, безумны, я полагаю.
И она распрямила руку в быстром, отталкивающем жесте. То, что последовало затем, было почти вне понимания Фаллона.
Казалось, молния прыгнула из ее руки. Вспыхнувший разряд электрического пламени ударил в пистолет и отбросил его.
