— Проснулся? — спросил Литр Иваныч. — Ну как?
— Как будто шары бильярдные в голове, — со стоном ответил Сергей. — И всего трясучка бьёт.
— Да-с, молодой человек, ум расступается. И явления дифибрилляции, я смотрю, налицо.
Сергей осмотрелся. В купе кроме них никого не было.
— А где мы? — спросил он. — Я не знаю, Яковлевич, мне такие сны снятся, что просыпаться страшно.
— Что ели? Кашку, — сказал укоризненно Литр Иваныч. — Что пили? Водочку. Тебя вчера, как парус одинокий, срывало белеть в море голубом. Абсолютно на ногах не держался, не стоял и даже не сидел. Тебя где пить не научили?
— Я ж, считай из детсада, — язвительно ответил Сергей, — прямо в академию к тебе. На вино-водочный факультет. Мы куда едем?
— Мне почем знать? Вчера в Таллин ехали.
— Вчера!? Так это, что? не сон!? — схватился за голову Сергей.
— Да ладно, негры не расстраиваются. Чайку бы вот. У тебя деньги остались?
— Да какое. С тобой останутся. Вот — за всё про всё — рупь железный. И тот в прореху закатился.
— Дуй к проводнице. А может у нее, — встрепенулся Литр Иваныч, — пивко там, а? Спроси. А нету — так чаю. Мне без сахара. Но покрепче. Можно двойную заварку. Бери четыре стакана, — сказал он в спину, — чего уж там.
Сергей вернулся быстро. И тут же закрыл дверь на защелку.
— Ты чего, как очумелый?
— Ух, — выдохнул Сергей.
— Так! Жалом не води. Докладывай обстановку.
— Я, значит, ей рубль подаю, а она: «Что ты мне лысого суешь? Я не коллекционер. Давай нормальные деньги». Я: «какие нормальные?» «Доллары давай, рубли, или уж гривны». Я значит: «какие гривны?» «Ты откуда? — говорит. — Я тебя что-то не помню». Я, было, подумал сказать, что из соседнего вагона, дескать. Но не сказал. И дёру. Слинял, в общем.
— А едем куда?
— На Киев едем. Я посмотрел. Там у нее на дверце…
— Ну, нормально, — обрадовался Литр Иваныч. — Нормально едем. На Киев. Как и надо было. Это она шуткует с тобой, хохлушка. Сейчас я ей! Я их знаю, этих толстожопых.
— Нет, Яковлевич, не шуткует. Смотри. — Сергей протянул грязный обрывок газеты. — Я из мусорки вытащил.
— Тысяча девятьсот девяносто девятый, — потерянно вычитал Литр Иваныч, — сентябрь. Снова здорово, Мотылек. — Литр Иваныч опустился на полку. — Что-то мне это начинает надоедать. Что-то я начинаю злиться. Что-то мне хочется кому-то морду набить. Кто-то ведь в этом виноват!?
— Кто-то? — переспросил Сергей.
— А что? Мы?
— Да ты не понимаешь! Мы же умерли!! А это! — Сергей стукнул кулаком по столу, — чистилище!! Проверяют нас. На вшивость. Провокации устраивают.
