— Зачем?
— Я знаю, зачем!? Потом на суд поведут. Все грехи припомнят.
— Не ори. И так башка болит. Где ж мы с тобой умереть успели?
— Не знаю, — пожал плечами Сергей. — Может мадерой отравились?
— Мадерой я в жисть не отравлюсь.
— А пельменями?
— Этих пельменей до нас… Пятнадцать чанов сожрали. И никто у порога дохлый не валялся. Я, по крайней мере, не заметил. Может чачей? — подозрительно сказал Литр Иваныч.
— Точно! Чачей!!
— Нет. Я не могу спиртным отравиться, — сказал убежденно Литр Иваныч. — И про пиво мне тоже не говори. Мне от него только живительных сил прибавляется.
— Как бы то ни было…
— Вчера налили, — сказал веско Литр Иваныч. — Как бы то ни было. Значит и сегодня нальют. Надо только, — он поводил перед собой руками, изображая нечто.
— Что?
— Да ничего. Как будто ничего, — ответил Литр Иваныч. — Как будто ничего не происходит. Ни-че-го-шень-ки. Виду не показывать. Всё нормаль-нень-ко, — сказал он по слогам. — Глянь, кажись, тормозит. Точно, тормозит. Станция. Может, выйдем?
— Насовсем?
— Не-е-т. Что ты! Насовсем не будем. Посмотрим на обстановку. Разведка боем. Нам от поезда отставать нельзя. Понимаешь?
— Понимаешь, — серьезно сказал Сергей.
— Только вот что. Я пойду. А ты тут.
— Давай уж вместе.
— Нет! — отрезал Литр Иваныч. — Если что… В общем, — подмигнул он, — считайте меня коммунистом.
Поезд простоял всего пару минут и, дернувшись, медленно тронулся. Мимо потянулось серое здание станции, киоски с привокзальной снедью, встречающие — провожающие… Состав набирал ход. Сергей выглянул в коридор, потом прильнул к окну, заглядывая назад.
— Добрый денечек вам, — в купе зашла ухоженная полная женщина. — Соседями будем. Вы до конца?
Сергей озадаченно кивнул.
Женщина поставила пакет на полку, уселась, и весело сказала:
— Ну, давайте знакомиться.
— Вы не видели, мужчина такой…
В дверях купе появился запыхавшийся Литр Иваныч.
— Ты где был!? — вскинулся Сергей. — Я уж тут…!
— Пойдем, — зло сказал Литр Иваныч. — Пойдем-пойдем, сукота.
И потащил Сергея за рукав.
— Вот! — показал он в тамбуре распухший и начинающий синеть указательный палец.
— Что!?
— Палец прищемил. Вот что! Нет, Мотылек, ни хрена мы не умерли. Болит, сука, дико. Я чуть не описался.
— Это фантомные боли.
— Хочешь, я тебе сейчас палец в дверях зажму? — зловеще спросил Литр Иваныч. — И проверим.
— Нет!
— Тогда заткнись про свой загробный мир. Понял!? А вот это вот, видишь!
— Что это? — спросил Сергей.
— Читай. Тут видно всё. Хоть и не по-русски.
