– Всё благополучно? – осведомился алмазный секретарь, черкая что-то огненным стилом.
– Вполне, – твёрдым голосом ответил вольфрамовый голем.
У входа во дворец уже томился в ожидании лазурный дракон, время от времени испуская из ноздрей струйки дыма. Взгромоздившись ему на спину, истукан произнёс:
– К Переходу!
Дракон развернул циклопических размеров перепончатые крылья, изрыгнул пламя и взмыл в небо, абсолютно и беспросветно чёрное. Уже отлетев на некоторое расстояние, голем обернулся. Даже с такой дистанции дворец Великого Игвы впечатлял. Огромное строение, похожее на помесь пещерного сталагмитового леса с каким-то диким готическим собором, покоилось на перевёрнутой ступенчатой пирамиде, висящей в пустоте. А далеко внизу расстилался Хаос – сплошное море вишнёво мерцающих скал, багрового огня и призрачно фосфоресцирующего тумана, перемешанных так, как и не снилось самому буйнопомешанному живописцу.
– Ой-ой-ой!
– Ничего, терпи, красавица! Никто ещё от моей баньки не помер, и ты жива останешься! Живее всех живых, как говорится!
Баба Настя вовсю охаживала красавицу вениками. Марина лежала на банном полке ничком, вытянув вперёд руки и сцепив зубы. Что ж… назвался груздем, полезай в кастрюлю… надо так надо… Может, и вправду ничего. Пороли же холопок кнутом на конюшне… и выживали…
Банная экзекуция, кстати, оказалась вторым пунктом программы. Потому что первым делом бабуся просто и естественно поинтересовалась, справляла ли Марина сегодня большую и малую нужду. Сбитая с толку девушка, хлопая глазами и розовея от смущения, призналась, что нет… пока. Бабушка удовлетворённо кивнула и поднесла гостье стаканчик напитка, пахнувшего пряно, но довольно приятно. Эффект оказался ошеломляющий. Пока герр Йорген с бабусей обменивались любезностями и новостями, Марина почувствовала сильнейшее желание справить как большую, так и малую нужду, и притом безотлагательно. Типовой деревенский сортир, дощатая будочка, укромно стоявшая шагах в тридцати от дома под сенью берёз, позволил решить проблему… по ощущениям, примерно на неделю вперёд. Второй стаканчик, поднесённый заботливой бабушкой, Марина выпила уже с откровенной опаской. Опасения оказались напрасными – очевидно, второе зелье нейтрализовало первое, поскольку все процессы в животе прекратились буквально через пару минут.
– Переворачивайся! – велела баба Настя, меняя веники – несколько пар мокли в кадушке с кипятком, в каком-то тёмном дымящемся отваре. В движениях её чувствовалась уверенность и сноровка, свойственная работникам святой инквизиции и прочих специфических служб.
