Я знаю, некоторые из этих девушек недолюбливают меня. По каким причинам? Скорее всего, без всяких причин — во всяком случае видимых. Они нарочито вежливы со мной. И всегда, когда я прохожу мимо, многозначительно переглядываются. Что-то такое важное они знают обо мне, чего мне и самой не известно. Чтобы стать своей в этой теплой компании, нужно как минимум закурить и как максимум — всех возненавидеть.
Они и сегодня сидят, эти девушки. Видят нас с Петером, и лица их вытягиваются. Даже желтеют. Или их лица всегда желтые от никотина.
— Привет, девочки! Как дела? — я такая ласковая, как майский день.
Они кивают, глядят на моего симпатичного спутника.
«Вот уж пищи для разговоров будет! Вот уж накурятся!»
Эти девушки, право, меня огорчают: в самое неподходящее время они всегда случаются в самом неподходящем месте. И теперь весь театр будет говорить, что у Любаши Игумновой новый поклонник.
Но уж ничего с этим не поделаешь!
Мы выходим из театра. Я приостанавливаюсь — мне нужно время, чтобы сообразить, куда же отправиться с Петером. Может, в галерею современного искусства, или на набережную, или по пушкинским местам… Но у Петера в руке вдруг самым волшебным образом появляются ключи от машины. Петер кивает на «жигули» кофейного цвета — машина одиноко стоит в сторонке.
Я в удивлении вскидываю брови:
— Вы за рулем?
— Да, машину мне дали русские друзья, — он распахивает передо мной дверцу.
— И водительское удостоверение у вас есть? — вдруг вырывается у меня озорное.
Но он не понимает моего озорства. Он садится за руль, внимательно и серьезно смотрит на меня.
— Приказывайте, Люба. Куда вы хотите?
Однако прежде, чем приказывать, я хочу еще кое-что узнать.
— Петер, но ведь вы давно уже должны были уехать. Почему вы здесь?
Его улыбка становится чуть-чуть грустной:
— Вы опечалены, что я еще здесь? — он не иначе превратно меня понял.
— Нет! Что вы! Петер… Как раз наоборот! — моя реакция кажется мне чересчур бурной, и я немного умеряю пыл. — То есть я хочу сказать, что мне приятно видеть вас вновь.
Глаза его опять наполняются веселыми искорками:
— Это все просто! У меня есть еще в Петербурге дела. Но слушать вам о них, наверное, будет неинтересно.
— Отчего же? Мне все интересно.
— Ну хорошо! Моя миссия касается медтехники. Есть такая специальная аппаратура — аудиометры. Раньше их в СССР поставляла ГДР. Но после того, как снесли Берлинскую стену, многое изменилось, распались старые связи. Теперь нужно затратить много усилий, чтобы наладить связи новые. Поскольку я сурдолог и имею прямое отношение к аудиометрам, несколько фирм обратились ко мне за помощью — навести контакты…
