— Допустим. Людей мы похороним. Но когда наша партия придет к власти, не обессудьте.
— Да на здоровье. Митингуйте, агитируйте, организовывайте съезды, боритесь за голоса избирателей и депутатов. Убивать не смейте, это ясно? Вы — первые начали, пролили первую кровь. Переступили черту. Потому платите дорогую цену. Честь имею.
Дзержинский и Никольский вышли за дверь, пятясь задом и до последнего удерживая на мушке уцелевших эсеров. В коридоре мудрено было не поскользнуться в красных лужах. Безумная революция-мать, пожиравшая своих детей, плотоядно чмокнула и облизнулась в ожидании добавки.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Горячее лето семнадцатого года
К концу июня Владимир Павлович неожиданно почувствовал, что охраняемый им кандидат в буонапарты утратил чувство реальности. В ходе прошедших всероссийских съездов Советов Ульянов избрал на редкость мутную линию поведения, изменив золотому правилу — говорить предельно ясно и примитивно. Заявив о национализации, а не раздаче крестьянам сельхозугодий, он оттолкнул от большевиков сельских депутатов. Как всегда проклиная оборонцев, он вдруг заявил о недопустимости сепаратного мира с кайзером.
Депутаты съезда постановили, что в стране нет сейчас партии, единолично способной взять и удержать власть. Тут Ильич громко пернул в воду, заявив: «Есть такая партия!», — имея в виду себя самого, ибо даже внутри большевистского руководства его позиции пошатнулись.
После заявления Ленина о предстоящем захвате большевиками верховной власти в стране Никольский устало ввалился к Шауфенбаху.
— Не боитесь оставлять подопечного после его очередного демарша о государственном перевороте?
— Пустое. После такого позора его могут забросать не бомбами, а разве что гнилыми помидорами. Вы же финансируете Ульянова. Разве не можете указать ему правильную дорогу?
— М-да. Рассчитывая, что к августу большевики возьмут власть, я проявил избыточный оптимизм. Что же до денег, сейчас на него льется золотой дождь. Мои оппоненты через германскую и британскую разведку финансируют партии, наиболее расшатывающие Россию.
— Может, пересмотрим нашу позицию и начнем помогать эсерам? Ульянова и Свердлова я ликвидирую.
— Погодите немного. У эсеров сейчас уникальный шанс. Через Керенского и Чернова они практически контролируют Временное правительство плюс получили большинство в выборных органах Советов. То есть в их руках обе ветви власти. Посмотрим, на что они способны.
— Мои действия?
— Ждать один месяц. Боюсь, у эсеров не хватит решительности. Пока они митингуют да совещаются, у большевиков есть время исправить тактические промахи Ульянова.
