– Машенька, солнышко, не уходи! Я сейчас разденусь!
– Так чья же одежда лучше? – язвительно спрашивала Маша.
– Лучше всего совсем без одежды, – отвечал философ, разрывая на ботинках шнурки.
Наконец с одеждой всё было покончено. Мужчина, приняв облик Адама, предстал пред своей Евой. Вдруг счастливое лицо Петра Петровича померкло: то, к чему он стремился, что хотел сделать, сделалось само в самый неподходящий момент.
– Как же это? – не понял философ.
– Во всём виновата одежда, – объяснила Маша. – Вы очень долго возились.
Пётр Петрович обернулся, как бы ища поддержки со стороны, и вдруг увидел римлянина. Тот с увесистой дубиной направлялся к нему.
– Значит, говоришь, Машенька, богиня?! – кричал римлянин почему-то голосом жены. – Я тебе, старый козлина покажу молодую нимфу.
Римлянин замахнулся и обрушил на философа своё оружие. Тот взвыл от боли и проснулся.
– Вот, значит, чем ты занимаешься в своём институте?! – кричала жена, нанося удары всем, что попадалось под руку. – А то мы вечером не можем! У нас сил нету! А на Машеньку, значит, есть!? Сегодня Машенька, завтра Наташенька, только на жену время не остаётся!
– Причём тут Наташенька? – пищал философ, – никакой Наташеньки не было!
– А-а-а, значит, была только Машенька?
Супруга схватила хрустальную вазу и разбила её вдребезги о голову несчастного мужа. Тот рухнул на пол и потерял сознание.
* * *
Когда Ричард и Александр закончили свои споры, они обратили внимание, что их друзья вовсе не скучали без них. Они о чём-то говорили и звонко смеялись.
– Что случилось? – спросил Александр.
– Пока вы вели свои научные дебаты, мы решили заглянуть на половинный уровень, – ответил Джон.
– Зачем? – не понял Ричард.
– За тем, что человек, из-за которого Александра выгнали из института, чуть ли не превратили в дезертира, а теперь держат в больнице, чтобы приклеить ему ярлык сумасшедшего, спокойно спит и видит приятные сны.
– Значит, ты ему сделала так, что он увидел неприятные сны? – спросил Александр.
– Нет, нет, сон у него был очень приятный, – заверила Маша.
– Я только в конце ему немного личико попортил, но это я, а со стороны Маши никаких претензий нет – ощущения самые приятные.
– Набить морду – это уж очень примитивно, – заметил Александр.
– Не торопись с выводами, – сказала Маша. – Я женщина, а значит, не столь прямолинейна, как вы, мужчины. Эта сволочь получит все удовольствия не в половинном уровне, а в его любимом – нулевом. Не во сне, а наяву.
