– Работать я готова. Денег после ремонта практически не осталось, – призналась Наташа. – Вот хотела к вам за помощью обратиться…
– Это можно, – кивнула Прасковья, руками аккуратно разглаживая замятину на новой клёенке. – У нас в детдоме требуется уборщица и нянечка. Ставки небольшие, но если оформится на две должности – прожить можно…
– Я согласна, работы не боюсь! – выпалила Наташа. – И ещё: мне бы хотелось племянницу проведать…
– Что ж хорошо, – одобрила Прасковья. – У тебя добрая душа, совсем как у твоей покойной матери…
При упоминании о маме Наталья вспорхнула со стула и достала из старенького серванта фотографию.
– Я старые фотографии нашла, среди них была вот эта…
Прасковья поправила очки и внимательно воззрилась на фото.
– Ирина… Молоденькая… Сколько же её тогда было? Лет двадцать пять, не больше… – размышляла она.
– Наверное… А кто этот мужчина? – наконец, поинтересовалась Наташа.
– А-а-а… – протянула Прасковья. – Был тут один… Строй отряд возглавлял, который в Мукоудеровке коровник строил. Деловой мужчина! Хваткий! Красавец!
Наталья невольно напряглась.
– Он – мой отец? – неожиданно спросила девушка.
Прасковья замерла, затем часто заморгала…
– С чего это ты взяла? Откуда такие сведения? – строго спросила гостья.
– Мне сосед из Сурска рассказал, что мама прожила в Мукоудёровке некоторое время, а затем вернулась со мной на руках. А уж потом замуж вышла за человека, которого я всю жизнь считала отцом.
Прасковья потупила взор.
– Не думала, что эта история всплывёт через столько лет… Ладно, видать судьба… Собирайся, пойдёшь со мной в детский дом. Кое-что тебе покажу, заодно и племянницу навестишь.
Наталья послушно вышагивала вслед за Прасковьей. Та всю дорогу молчала, погружённая в свои думы.
«Неужели я, наконец, узнаю имя своего настоящего отца!? – размышляла девушка. – И что мне это даст? Душевное спокойствие… Теперь у меня новая жизнь и в ней всё должно быть предельно ясно…»
Наконец Прасковья и Наталья достигли детского дома. Он располагался в трёх километрах от Мукоудёровки. Построенный ещё до после войны, он пережил многое: авторитаризм Сталина, оттепель Хрущёва, золотой век Брежнева, перестройку и переходный период от социализма к дикому капитализму.
За всё это время детский дом ни разу не подвергался капитальному ремонту. Поэтому теперь находиться в нём было просто опасно для жизни. Да и областное начальство много лет назад вынесло решение: здание в АВАРИЙНОМ СОСТОЯНИИ и подлежит сносу. Однако здание стояло и по сей день, разрушаясь на глазах.
