— Ладно, ладно… — староста жестом остановил перечисление и задал новый, совершенно неожиданный вопрос: — Почему волхва упорствует, как считаешь?
— Ну, тут только гадать можно…
— Так погадай! — тон Аристарха становился все более требовательным. — Давно бы уже задуматься пора: с чего бы это волхва опытным, воинам в воинских же делах, перечит?
— Я думаю, что раз каждый десяток в одном каком-то селище набран, то Нинея надеется их здесь выучить, а потом в каждом селище, выученных здесь воинов, наставниками сделать. Сразу десять обученных воинов с десятником… они же и сотню обучить смогут. Конечно, сотня получится не ратнинской чета, но все равно…
— М-да… — Аристарх был явно не согласен с Мишкиной версией, но спорить не стал, а заговорил, на первый взгляд, совершенно о другом: — Ты, вот, все время ждешь, когда я тебя Перуновой премудрости обучать стану. Что ж… вот тебе первый урок. Когда все дружно куда-то в одно место глядят, надо не туда же, куда и все, пялиться, а внимательно посмотреть на самих глядящих. Очень много полезного и интересного узреть можно.
«Угу, как в старом анекдоте: «Секс — сто долларов, наблюдение за чужим сексом — триста долларов, наблюдение за наблюдающим — тысяча». И причем здесь Перун?».
— Понимаю, что во время казни тебе не до того было, чтобы Нинеиных работников разглядывать, а я вот поглядел…… — Аристарх сделал паузу, словно ожидая от Мишки какого-то комментария и, не дождавшись, снова повторил недовольно-многозначительное: — М-да… едрен дрищ…
«Да что ж ему надо-то? Похоже, вы, сэр, в чем-то крепко обмишурились, и именно в ипостаси Окормли! Когда? В чем?».
— А скажи-ка мне, как ты мыслишь: — продолжил ратнинский староста — можно ли найти в Погорынье семь десятков отроков и более сотни работников, да так, чтобы они между собой не только знакомы не были, но даже и в каком-нибудь дальнем родстве не состояли?
«А ведь точно! Позвольте вам заметить, сэр, вы болван, и работать вам только кассиром в платном сортире! Нинеины работники на казнь, как на зрелище глазели — как будто Борис для всех совершенно чужим был, не только не родственник, но даже и не земляк!».
— Каюсь, батюшка Туробой, проморгал. Надо будет у Кузьмы спросить: привозили ли работники отрокам гостинцы от родителей, передавали ли…
— Не надо, — перебил Аристарх — я уже спрашивал. Не было ничего, как на чужих смотрели. Ребятишки, было, сунулись, видать лица знакомые увидали, но их тут же урядники окоротили, а где урядники оплошали, там Красава управилась. Мне Тит рассказал — как змея шипела, и отроки от нее, как от змеи шарахались. Вот так-то…
