Вокруг него, насколько хватало глаз, ожил весь лес.
Шелестели папоротники, трещали под легкой поступью сучья, но самих воинов почти не различить. Невесомые, стремительные, невидимые – они сливались с лесом.
Вот каковы они в деле – Мглистые Акробаты.
Они достигли берега Мошкарицы. Факелы озарили камыши и осот, опаленные заклятьями атаковавших.
Северин вывел Найриса к телу его старого товарища.
Какие-то смутные тени нависали над ним, покачиваясь, издавая невнятное бормотание. Они повернулись на свет факелов – пустые глазницы, оскаленные зубы.
Случайная нежить, пришедшая на свежий запах крови и пепла.
По жесту Найриса Мглистые Акробаты атаковали мертвяков. Засвистели клинки, ухнули алебарды – нежить в считаные мгновения рассыпалась в труху.
Найрис, подсвечивая посохом, в навершии которого затеплился холодный голубой огонек, склонился над телом в камышах.
– Мертв… – Найрис обернулся к Северину, глянул через плечо. – Мне жаль, – сказал он безразлично. – Он был храбрый воин и хороший товарищ.
Глаза его уже успели изменить цвет. Вновь стали человеческими. Почти человеческими.
– Да что же произошло?! – Северин сорвался на крик. – Почему его убили?! Что за дикая гребатория здесь происходит вообще?! И где были вы, вы со всей вот этой вашей армией?!! Что все это значит?
Найрис поднялся из камышей, указал своим людям на тело Гирбилина: мол, заберите.
– Это значит, – сказал он Северину. – Что началась война… Твое присутствие здесь теперь будет для тебя небезопасным.
Северин опешил, в горле застрял комок:
– Постойте! Что же мне делать? Теперь, когда он мертв? То есть… возвращаться обратно?! Но мне надо найти Мурина… Мне надо найти Жанну! Ради этого я здесь!
На миг промелькнуло – все близкое – берег реки, и досужая лень рыбалки, и ветром колеблемые верхушки сосен… Москва, и Жанна, и красный елочный шар…
Северин механически запустил руку в карман. Отдернул пальцы, порезавшись обо что-то.
Посмотрел на собственные руки. На них еще оставалась запекшаяся кровь Гирбилина, и сажа, и размазанный пепел. А теперь вот – еще и его собственная, свежая кровь. Он вытряхнул из кармана осколки елочного шара. Пламя факелов заплясало на них, дробясь на множество отражений.
Факелы удалялись. Мглистые Акробаты уходили, унося тело Гирбилина. Уходил, замыкая молчаливое шествие, и сам Найрис. Верховный жрец Тенабира.
Ждать Северина никто не собирался. Они были матерые вояки, которые только что вступили в свою очередную войну. Им было вовсе не до гостей из других миров. Тем более что лично они никого к себе в гости не звали.
