— Вижу берег, — нарушил тишину Лихтерман сорок минут спустя, — так и до Нарвика доберемся.
«Кондор» летел в километре от земли. Северное побережье представляло собой малоприятную пустошь, где пенистые волны разбивались о безобразные скалы.
Кесслер воспрял духом. Как ни странно, он испытал облегчение. Не то чтобы его шансы на выживание при падении выросли, но все же лучше разбиться здесь, где твое тело смогут отыскать и как положено предать земле, чем безвестно уйти на дно океана, как подбитые им бедолаги.
И тут судьба сыграла с ними злую шутку. Внешний двигатель, всю дорогу еле тарахтящий, но удерживавший самолет в равновесии, внезапно отказал. Спасительный винт превратился в огромный кусок металла, тянувший «Кондор» к земле.
Лихтерман вцепился в штурвал в отчаянной попытке не дать «Кондору» уйти в штопор. Но самолет не мог лететь с тягой на правом крыле и сопротивлением на левом. Он то и дело норовил накрениться влево и упасть.
Кесслера отбросило на пулемет, патронная лента обвилась вокруг него будто змея. Она ударила его по лицу, отчего в глазах потемнело и из обеих ноздрей брызнула кровь. Увесистая лента снова чуть не задела его, он вовремя увернулся и прикрепил ее к переборке.
Лихтерману еще несколько секунд удавалось выравнивать самолет, но он прекрасно понимал, что шансов у него нет. «Кондор» нестабилен, и, чтобы посадить его, нужно было уравновесить тягу и лобовое сопротивление. Пилот дотянулся до переключателей и вырубил правые двигатели. Неподвижный винт на левом крыле все еще создавал сопротивление, но с этим Лихтерман мог справиться. Теперь он управлял огромным планером.
— Кесслер, дуй сюда и пристегнись, — проревел он в микрофон, — посадочка предстоит не из легких.
Кесслер отстегнулся и уже собирался покинуть свою позицию, как вдруг его взор привлекло странное сооружение, частично расположенное на леднике. Или что-то настолько древнее, что ледник уже начал поглощать его?.. Времени разглядывать не оставалось, но это было нечто огромное, вроде сокровищницы викингов.
— Герр гауптман, — тут же крикнул Кесслер, — там, в проливе!.. Какая-то постройка. Кажется, там можно сесть на лед.
Лихтерман ничего не видел. Под ними расстилалась бескрайняя пустошь, испещренная острыми, как кинжалы, ледяными глыбами. При приземлении с шасси можно будет попрощаться, а лед порвет обшивку, как бумагу.
— Точно?
— Да, на самом краю ледника. Еле разглядел, но там определенно было здание.
