Отсюда можно было повернуть назад. У Миддендорфа накопились уже ценнейшие и единственные в своем роде материалы о природе Таймыра, климате, почвах, животном и растительном мире тундры. Ваганов заполнил на карте некоторые "белые пятна" полуострова.
И не только успешное окончание большей части намеченных работ могло заставить ученого подумать о возвращении: он сам, да и его спутники были измотаны. Чего стоили хотя бы ночевки в тундре, когда комары и мошки плотным слоем облепляют лицо, руки, забираются в каждую дырку! Профессор пробовал спать под меховой одеждой кочевников; проснувшись, он обнаружил на руке красную татуировку, повторяющую орнамент нганасанской вышивки. Оказывается, комары проникли хоботками во все отверстия, оставленные вышивальной иглой. Ваганов зарывался в мох с головой, но и это плохо помогало.
По утрам профессор едва узнавал своих спутников: распухшие веки, лица, как подушки. Даже Тит Лаптуков, ссохшийся словно мумия, приобрел несвойственную ему округлость лица. Не раз вспоминал профессор путешественника Гумбольдта, говорившего, что он в любой момент готов променять сибирских комаров на самых кровожадных москитов реки Ориноко.
Но "комар-пора", как называют ее кочевники, кончалась. Днем, во время остановки у берега, профессор босиком бегал по тундре, гоняясь за редкими экземплярами насекомых, а в ночь тонкая корка льда уже покрывала лужицы. Это тоже был сигнал к возвращению. Вон и птицы потянулись на юг, в теплые края.
И все же "Тундра" от истока Нижней Таймыры не повернула назад.
Ведь осталось так недалеко до побережья океана, где, наверно, много интересного для натуралиста. Ваганову тоже хотелось побывать в устье Нижней Таймыры и заснять линию побережья: тогда его съемка сомкнулась бы со съемкой Великой северной экспедиции.
Воды Нижней Таймыры подхватили лодку...
Она то скользила над темными, глубокими омутами, то царапала днищем гальку перекатов, то черпала бортами воду в порогах.
Глубокая пещера, темневшая среди скал, сильно взволновала профессора:
- Она! Она! Давайте к берегу.
- Да кто "она"? - с недоумением откликнулся Ваганов.
- Пещера Харитона Лаптева.
И профессор, осматривая пещеру, рассказал Ваганову, что после гибели своего корабля Лаптев пошел из Хатанги через пустой и мертвый полуостров к озеру Таймыр. Голодные собаки с трудом тащили нарты. Снежная слепота жестоко мучила Лаптева, но он все же пересек замерзшее озеро и пошел по Нижней Таймыре к океану, навстречу Челюскину, чтобы вместе с ним вернуться в Туруханск. Судя по дневникам Лаптева, он во время похода по Таймыру был у этой самой пещеры.
