— Да бес попутал! — цыкнул он с досадой. — Хмырь один приезжал, служили с ним вместе когда-то. Ну и стал расписывать прелести жизни контрабасов.
— Кого?
Игорь выразительно глянул на меня:
— С луны свалился? Контрактников так зовут.
— Первый раз слышу…
— Где уж тебе! — снисходительно усмехнулся он и резко сменил тему: — Я там в зарослях хижину заприметил. Такая вся белая. Часом не твоя?
Я улыбнулся:
— Допустим…
— Хорошенькое допущение! Миленький такой Тадж-Махальчик!.. Если б там ещё чего и пожевать было… — с тоской добавил он. — А ещё лучше — выпить!
— Пиво устроит?
— Спрашиваешь! — мгновенно оживился он, подскакивая.
— Ну тогда пошарь в песке. Может, чего и надыбаешь.
— Где? — вытаращил он глаза.
— Ну там, — равнодушно закрыл я глаза и лёг на спину, подставив своё белое пузо тропическому солнцу. — Где сидишь.
Он суетливо зашарил по песку и тут же наткнулся на банку пива. С удивлением замер:
— Фигня какая-то…
— Что-то не так?
— Чё лыбишься? Песок-то горячий, а банка — глянь! — ледяная! Аж запотела!
— Ну, не нравится, не пей…
— Щас! — он рванул за колечко и жадно припал к отверстию. В два глотка опорожнив сосуд, он отшвырнул его и с сожалением причмокнул: — Хорошо, но мало!
— Бери ещё…
— А что, там ещё есть? — Он радостно гоготнул и зарылся в песок. Взметая буруны, выудил оттуда ещё две банки и спросил обиженно: — Чего ж молчал-то?
— Ты не спрашивал.
— Угу, — плотоядно булькнул он, — а слон не догадывался.
С изрядной долей брезгливости я вслушивался в звуки, доносившиеся из его утробы.
— Лечиться тебе надо.
— Не родился ещё тот врач! — сыто рыгнул он и довольно откинулся на спину.
— А ты пробовал?
— Смеёшься? Была охота… под хвостом мочить! Мне и так неплохо!
— Узнаю Одессу… — вздохнул я и поднялся. — Ну-ка, глянь сюда!
— Чего ещё?… — недовольно повернулся он и осёкся, встретив мой взгляд…
Глава 4
Дебаты в «Тадж-Махальчике»
— Не поняла, — встретила меня Настя, колдовавшая над столом с угощением. — Где гость?
— Сейчас заявится, — отмахнулся я. — Тут заблудиться невозможно. Все дороги ведут в Рим. Нашу хижину за версту видать.
— Хижину? — улыбнулась Настя, поправляя кокетливый фартучек.
— Ну да, это он так обозвал наше гнёздышко.
— А чего ж ты его бросил?
— Отдыхает. После сеанса терапии. Супротив пьянства, — пояснил я.
— Горбатого могила исправит! — едко усмехнулась она.
— Ну почему? — оскорбился я. — С Пашкой-то получилось?
— Кстати, о птичках! — встрепенулась Настя. — Звонил он минут пять тому.
— Что случилось?
