было не в том, чтобы восстановить хроникально основные события года, а в том,
чтобы на материале хроник действительно
создать образ времени. Это был год противоречий, отсюда возникла мозаичная струк
тура фильма. Я не искал мягких стыков,
плавных переходов от сюжета к сюжету
.
Нет! Черное и белое. Резкое сочетание
различных явлений, сопоставление событий
популярных в философском, нравственном,
бытовом отношении
.
Я
считал, что столкно
вение лоб в лоб людей, взглядов, чувств
поможет создать объем в картине. Объем — это когда существует не только текст,
но и подтекст, не только первый план, но и
второй и третий, когда явление рассматри
вается с разных сторон, и всякий новый
сюжет, который появляется в картине, может не иметь самостоятельного значе
ния, но должен в какой-то степени влиять на впечатление от предыдущего сюжета и от
последующего.
Ощущение радости победы и ощущение
горя, которое принесла война
,
должно было
воплотиться в чьем-то взгляде... Просматривая хронику, я нашел, например, небольшой
кадр с клоуном, играющим на губной гар
мошке. Он мелькал в картине, посвященной
встрече нового года в Колонном зале. Он
был очень грустный, этот клоун. (Я вообще
не знаю ничего более грустного на свете, чем грустный клоун.) А его губная гармош
ка — это трофей, который война занесла к
нам наряду с прочими трофеями... Клоун
сыграл свою грустную мелодию на губной
гармошке. Потом время от времени, уж не появляясь, он продолжал играть в картине,
и мне казалось, что такой рефрен создает тревожную драматическую ноту, которая и будет способствовать возникновению в
фильме объема.
Просматривая на монтажном столе кадры
старой хроники и
,
время от времени
,
оста
навливая их, я обнаруживал, что порой часть кадра значительней целого. В части есть смысл, который не был (и не мог быть)
заметен человеку, непосредственно наблю
давшему событие. Пытаясь остановить
время и вглядеться в него, я стал пользоваться так называемым «стоп-кадром». Например, для оператора, снимавшего в сорок шестом году футбол, главным были
перипетии игры, а для меня самым интерес
ным оказались короткие монтажные пере
бивки, которыми соединялись отдельные эпизоды матча. В этих перебивках были сняты люди того времени в удивительно непосредственной ситуации. Они были
одеты так, как одевались в те годы, они реагировали на игру так, как могли реагировать только они, — ни до, ни после таких
болельщиков не было. Вглядываясь сегодня в их лица, одежду, наблюдая их манеру
