Удерживая на плечах ее вес (который она все время переносила с одной ноги на другую), я размышлял, чем было это удивительное приключение – внезапным взрывом искренней страсти с ее стороны, или продуманным экспериментом по приложению к кровати колебаний единственно правильной амплитуды и частоты… Это ее «я вчера не меньше часа пробовала» никак не шло у меня из головы.
– Готово, – сказала она наконец и спрыгнула на ступеньку рядом с той, на которой я стоял.
У нее в руке был крошечный пинцет и два прозрачных пластиковых пакетика вроде тех, в которых выдают таблетки и наркотики.
– Что ты там собирала? – спросил я.
Она попыталась спрятать свой улов за спину, но я перехватил ее руку и после короткой и довольно серьезной под конец борьбы завладел одним из пакетиков.
Внутри было нечто похожее на крохотный кусочек краски, отщипнутый с холста. Кажется, она сказала правду. Но из краски торчали какие-то волоски… Я поднялся по каменным ступеням и сел на кровать – туда, где было пятно света. Теперь можно было лучше рассмотреть находку.
– Это же комар! – воскликнул я.
– Именно, – ответила Софи.
– Мы что, лезли сюда из-за комаров?
– Это комары с ДНА Дракулы, – сказала она, садясь рядом. – Когда Дракула занимался живописью на пленэре, он ловил укусивших его комаров и вклеивал их в картины. Таким образом он оставлял тайный ключ для вампиров из будущего, которые захотят с ним связаться.
– А зачем нам связываться с Дракулой? – спросил я.
– Тебе незачем, – сказала Софи. – А у меня к нему есть вопросы.
Я ощутил смутную обиду.
– А почему мне незачем?
– Тебя не особо заботит освобождение человечества.
– Ты так говоришь, потому что я вампир из России?
Софи нахмурилась, собираясь ответить, но в этот момент раздался далекий скрежет какого-то механизма. Я заметил, что плиты пола снова пришли в движение. Софи поглядела на часы.
– Милое дитя, – сказала она басом, – скоро рассвет. Негоже, чтобы досужие люди видели тебя выходящей поутру из дома вампира… Тебе пора в путь.
Я поглядел на Софи, потом на висящую на стене картину.
Но картины там уже не было. На этом месте темнела обычная дубовая панель.
– А как эта картина называлась? – спросил я.
– «Свидетели Неизбежного», – сказала Софи.
– Дракула имел в виду комаров?
Она поглядела на меня как на идиота.
– Он имел в виду тех, кто захочет его встретить. И придет сюда за ключом.
– А что тогда такое «неизбежное»?
– Неужели непонятно? Любовь. Которая одновременно есть пропуск к тайне. Дракула ясно дал это понять, устроив доступ к картине таким образом…
