Эти слова сразу прервали церемониальный танец, который совершала вокруг нас японская делегация. Через несколько секунд процессия с носилками поплыла назад – только теперь подметальщики пристроились к ней с другой стороны. И вскоре их метлы уничтожили все следы.
– Вот так и от нас ничего не останется, – вздохнул Кедаев. – All we are is dust in the wind…[15]
– Ну-ну, – сказал я. – Без вредных обобщений.
– Простите великодушно, я все время забываю. Это ведь только вторая наша встреча.
Кедаев снял очки, протер их и водрузил на место. Теперь они отсвечивали зелеными бликами еще сильнее.
– Все формальности, насколько я понимаю, улажены, – сказал он. – Извините, что это заняло столько времени, но быстрее перевести такую сумму в нашем мире невозможно.
– Я не занимаюсь финансовым аспектом, – ответил я сухо. – Я отвечаю за транспортировку.
– Да. Я понимаю. Но об этом мне трудно говорить. Даже со своим будущим провожатым…
– Не волнуйтесь, – сказал я. – Не вы первый, не вы и последний. Все будет хорошо…
– Очень надеюсь. Но я хотел бы понять – как это будет происходить?
Я пожал плечами.
– Мы уже обсуждали. Но я могу напомнить. Это немного похоже на перемотку катушки с пленкой. Только тут очень ответственная перемотка, потому что пленка – это вы. И судьба всей катушки зависит от того, на каком кадре она остановится. Мы перематываем ее в такое положение, где ей ничего не будет угрожать. Оттуда со временем появится росток новой жизни.
– Звучит просто.
– Просто, – согласился я.
– Перематывать меня будете вы?
– Нет, вы будете разматываться сами. Каждый после смерти разматывается сам, и почти все рвутся. Я нужен для того, чтобы этого не произошло. Я буду вас страховать – и помогать в критические моменты. Если все будет идти нормально, я не буду вмешиваться. Иногда вы даже будете про меня забывать. Так и должно быть – иначе вам трудно будет размотаться.
– Как и когда именно вы будете помогать?
Я улыбнулся.
– Секунда за секундой. Все будет зависеть от происходящего. Ваша эмоционально заряженная память создаст некое пространство, в котором окажемся мы оба. Это пространство будет все время меняться. Оно зависит от… э-э-э…
– Кармы? – подсказал Кедаев.
– В конечном счете да. Но в практическом смысле – от случайного набора воспоминаний и ассоциаций, которые окажутся на поверхности. Если я все время буду оставаться рядом с вами, я смогу скорректировать ваши видения таким образом, чтобы ткань вашей субъективной реальности не порвалась.
