— Это была шутка.
— В котором часу это было?
— Не имею представления.
— Но это были лилии...
— Совершенно верно.
— Господин доктор Шаад!
— Это правда.
— Что еще у вас выпало из памяти?
Прогулки по окрестностям тоже, конечно, не помогают.
— К сожалению, господин Шаад, то, что вы вчера заявили в полиции, — неправда: вы прибыли в Рацвиль не пешком. К сожалению! Иначе вы не оказались бы сейчас здесь, в больнице.
— Нет...
— Вы наехали на дерево.
— Да, признаюсь...
— А дорога вообще была не скользкая, даже не мокрая. Вы опять сказали неправду, господин Шаад, и на асфальте не было палой листвы, ведь сейчас лето, вам стоит только открыть глаза, и вы увидите за окном зеленые листья.
— Как так не пешком...
— Вы чувствуете, что кто-то держит вас за руку?
— Да
— Вы знаете, кто держит вас за руку?
— Женщина.
— Почему вы не открываете глаза?
Все кругом белое, бесформенное и белое.
— Почему вы поехали именно в Рацвиль?
— Это моя родная деревня.
— Верно, господин Шаад, но почему вам понадобился унтер-офицер именно рацвильской полиции, когда вы вдруг решили сделать признание, что вы убили Розалинду Ц.? Ведь вы могли это сделать в любом полицейском участке.
— Но я был в Рацвиле.
— Вы давно уже не бывали в Рацвиле, вы ведь едва узнали деревню. По меньшей мере у двух человек вы справлялись, Рацвиль ли это. В гостинице «У медведя», где вы пили черный кофе после минеральной воды, вы рассказали хозяину, что прибыли в Рацвиль пешком, хотя ваша голубая машина стояла у церкви.
Утром она стояла у гравийного карьера.
Как и всегда, когда вы гуляете...
— Совершенно верно.
— Возможно, вы хотели прогуляться, вполне возможно. Но, вероятно, вы передумали, господин Шаад, и вернулись к машине, чтобы поехать в Рацвиль. Вы этого не помните?
— Я вдруг оказался в Рацвиле.
Согласно полицейскому донесению, вы были совершенно трезвы, когда появились у унтер-офицера Шлюмпфа. Через два часа вас отпустили — ровно в семнадцать десять, опять-таки трезвого. И вы не стали заходить в гостиницу «У медведя», чтобы выпить чего-нибудь, или в гостиницу «Под короной» — это по времени было бы невозможно: авария произошла в двадцати девяти километрах от Рацвиля, меньше чем через четверть часа после того, как вас отпустили из общинного управления Рацвиля; для этого вам пришлось бы ехать со скоростью сто двадцать километров в час.
— Это был бук?
— Почему вы решили наехать на дерево?
— Правду, и ничего кроме правды.
— Это был не бук, а сосна, господин доктор, вне всяких сомнений; по-видимому, вы уже и раньше собирались наехать на дерево, один раз вы увидели липу, потом, возможно, бук.
