Если в очередном семействе не было способного идти в рекруты, то очередь переходила на следующее семейство. В этих книгах-регистрах при каждом наборе отмечалось также какие семейства исполняли свою очередь, какие оказались неспособными дать рекрута и семейства, получившие льготы или освобождение на основании представленных справок. Были категории людей, освобожденных от рекрутской повинности вообще. К ним принадлежали купцы всех трех гильдий, на общем основании, раввины, представившие свидетельства о своем звании, а впоследствии освобождались и члены созданных еврейских сельскохозяйственных колоний.
Начались наборы. Каждое еврейское общество в отдельности должно было по разверстке давать положенное ему число новобранцев в возрасте от 12 до 25 лет. Кто будет служить — этот вопрос не интересовал правительство: его должны были решать сами евреи. Кагалам было дано новое административно-полицейское право по отношению к еврейскому населению и тем самым они стали ответственны перед правительством за сдачу солдат и малолетних кантонистов.
Если до введения рекрутского устава сила кагала распространялась только на материальные интересы еврейского населения, то теперь кагал получил власть распоряжаться судьбой тысяч и тысяч юношей и мальчиков. К различным злоупотреблениям прибавились новые, прежняя власть кагала еще более расширилась, стала страшной для народа.
Кто был богат, знатен, учен, одним словом, кто имел хоть какое-нибудь значение в своей общине, тот был уверен, что его лично или его детей не коснется рекрутчина, и эта страшная повинность будет уделом других. Кагалы выгораживали детей богатых и почетных членов общины и вместо них сдавали детей рядовых обывателей и в особенности бедняков; сдавали и тех, кого заправилы считали порочными и «ослушниками» кагала — кто нарушал религиозные традиции, стремился к просвещению, к общественной справедливости.
Помимо сборщика податей, кагал превратился в грозного поставщика рекрутов, и поэтому ненависть простого населения к нему была безмерна. Как же действовали кагальные заправилы? Они скрывали сыновей богатых, не записывали их в регистры народонаселения, так называемые «ревизские сказки» или — что еще более преступно — приписывали сынков богачей фиктивно к чужим семьям. Таким образом получалось, что у первых совсем не было детей мужского пола или были только единственные сыновья, которых закон освобождал от рекрутчины. Зато число сыновей бедняков доводили посредством подлога до 6–8, что давало возможность брать в кантонисты одного за другим по два или три мальчика из одной семьи.
