У каждого были свои заботы: Евгений Вадимыч запрягал лошадь в плуг. Мила вышла на крылечко проводить его и наблюдала, как он управляется с упряжью. Она сильно сомневалась, что это у него получится, не говоря уж о том, что пахарь он, конечно, аховый.
— Не страдай, — сказал он ей. — Нормальный мужик в пределах своей мужской профессии должен уметь делать все: и дом построить, и землю пахать.
Дернул вожжи, лошадка тронулась со двора, волоча за собой плуг.
— Печь истоплю и принесу тебе поесть, — напутствовала его Мила. — Нынче ватруху с черникой испеку, ты такую любишь.
— Ватруху надо еще заработать, — сказал он полушутя, полусерьезно.
По дороге неторной, пересеченной толстыми корнями деревьев, как рука жилами, глухо стукал волочившийся плуг. Птицы щебетали упоенно — самый радостный для них час: весь лес будто смеялся этим птичьим щебетом. Белка смотрела на человека и лошадку с нижних веток, не боясь. Вот и поляна широкая, мелкий ельничек по опушке — тут Евгений Вадимыч остановился. Зеленая клеверная отавка ровно стлалась по полю — клевер здесь уж третий год. Значит, задача такая: к Спасу-медовому вспахать, а к Спасу-яблочному засеять озимой рожью.
Солнце уже золотило верхушки деревьев: проспал пахарь, пораньше надо было вставать!
— Ну, — сказал Евгений Вадимыч сурово и осенил себя широким крестом. — Господи, благослови.
Никогда раньше он не крестился, а тут как-то само собой к месту пришлось.
1992 г.
Опубликовано 01.07.2004
