— Ваше сиятельство! — окликнула Раиска. — Вы боитесь меня?
— Я смущаюсь тебя, холопка, — признался он.
Она засмеялась:
— А я заметила это. А почему?
— Ты взбалмошная, отчаянная. Бог знает, что можно от тебя ждать в следующую минуту.
Молния сверкнула особенно ярко и гром ударил такой, что земля вздрогнула; казалось, вода из пруда выплеснется и утащит палатку за собой.
И тут произошло то, от чего он ее предостерегал только что: Раиска обняла его и прошептала на ухо:
— Я хочу стать женщиной… сейчас, с тобой… при этой грозе… Ты слышишь? Я так хочу…
19
Она вернулась домой рассеянна и тиха.
— Где ты пропадала? — спросила мать подозрительно.
— Корова в ячмени ушла, — очень убедительно объяснила Раиска. — Гоняла ее… вдруг, думаю, объелась! Так пусть, думаю, промнется.
— А дождь где тебя настиг?
— У больших валунов. Там в кустах сидела.
Мать обругала корову и больше вопросов дочери не задавала.
20
А вечером приехал Муравлик, позвякал велосипедным звоночком. Раиска вышла на крыльцо.
— Привет, — улыбается Витя радостно. — Можешь меня поздравить: я студент.
— Поздравляю, — сказала Раиска.
Он прислонил велосипед к углу дома, ждал. Она сошла к нему с крыльца, встала, полуотвернувшись, глядела в сторону, сказала хмуро:
— Ты вот что, Витя… уезжай. Не будем сидеть.
— Почему? — опешил он.
— И не приезжай больше.
— Да почему! — прямо-таки возмутился он.
— Я не люблю тебя… А раз так, то и нечего.
Наступила пауза.
— Но ведь это пока… — сказал он тихо. — Потом полюбишь.
— Я уже полюбила… Я встретила человека…
Он помрачнел, тоже отвернулся. Тут мать выглянула из распахнутого окна:
— Да не слушай ты ее, Витя! Мелет незнамо что. Вот я ее скалкой по заднице-то — будет шелковая.
Раиска закрыла окно.
— Уезжай, — сказала она Вите. — Я полюбила, и ты полюбишь. В Ярославле девушек много.
Мать вышла на крыльцо, но не со скалкой в руке, а с пустым ведром.
— Ишь она, какого парня отваживает! Дурь у нее в голове, вот что.
— Да не мешай! — рассердилась дочь. — Дай поговорить.
И та ушла — в огород, грядки поливать.
— Да ладно, — с натугой выговорил Муравлик и жалко улыбнулся. — Пройдет у тебя все это. Расскажешь мне потом, вместе посмеемся.
— Нет, Витя. Я по-настоящему полюбила.
Опять помолчали.
— Да кого? — спросил он. — Выдумываешь все… В городе, да? На рынке, небось. Глупости все это!
— Не спрашивай, не скажу. Но не сидеть нам больше вместе. Забудь меня.
— Ты что, не знаешь? — спросил он вдруг с укором. — Не знаешь, что мы в ответе за тех, кого приручили?
