Симоне облизал пересохшие губы, выразительно посмотрел в сторону бутылки виски, стоявшей на столе, но неожиданно пересилил эту вспышку жажды и опустил голову, выдержав короткую паузу.
— Я прочитал материал и сразу понял: это готовая статья с явной направленностью против своей соотечественницы, что меня немного удивило. Я даже предложил им смягчить прокурорский тон, все-таки речь идет о красивой женщине, но тут они оба встали на дыбы, а второй, до сей поры молчавший Жан-Поль, даже заявил, что единственное их условие — это неизменность тона и стиля. Если редактор сам вздумает что-либо заменить, то надо будет забрать статью. Но и в этом случае я не буду внакладе и не получу пятьсот франков. В моем положении спорить было бессмысленно, но я знал, что «Суаре» это проглотит и мне еще будут благодарны, не говоря уже о деньгах... Так оно все и случилось, а я вот... — Он проглотил комок, вставший в горле. — Даже заказали продолжение!..
— Они заезжали за своей половиной гонорара? — спросил Виктор.
— Да, но один Вадим. Он оставил мне свой телефон в Париже...
— Когда он хотел приехать?
— Сегодня или завтра, я уже не помню, сейчас гляну!
Он подошел к столу, нашел нужный листок в ворохе бумаг.
— Сегодня! — Симоне взглянул на часы. — Если приедет, то через полчаса на метро, он не любит на машине. Вы эту статью заберете?
Виктор кивнул.
— Мне редактор голову снимет... — еле слышно пробормотал он. — Я уж и аванс взял.
— Выход всегда найдется, — философски проговорил Рене.
Через полчаса раздался звонок. Вадим Баранов звонил с вокзала. Он сообщил, что привез статью и через десять минут будет у Симоне.
Бывшего разведчика журналист представил водопроводчиком. Рене, переодевшись и вооружившись слесарными инструментами, разбирал и, прочищал засорившийся смеситель, чему научился, живя у себя в загородном доме. Подозрений у приехавшего Вадима Баранова не возникло, а через приоткрытую дверь ванной Виктор услышал весь разговор. Русский журналист передал Симоне новую статью и бутылку виски, заявив, что условия их договора прежние, а если газета потребует продолжения, то Пьер должен согласиться.
На вид русскому собкору было около сорока: спортивный, поджарый, с узким, волевым лицом. Рене, следуя всем законам разведки, рассмотреть свое лицо русскому журналисту не дал, а вот его за несколько секунд успел изучить досконально. Гость ушел, а Виктор, собрав кран, который стал работать лучше прежнего, вернулся к хозяину квартиры. Тот передал ему статью.
