— Вот же черт, — хором выдохнули Гаме и Пол.
Перед ними лежал расколотый на две части самолет. Передняя практически полностью — за исключением носа — уцелела. Заднюю часть придвинули к кабине, отчего создавалась иллюзия, будто самолет имеет укороченную форму. Выцветший корпус, однако, не зарос, не покрылся мхом.
Трауты заглянули внутрь, ожидая застать в креслах скелеты, но ничего такого не увидели. Прямо перед раскуроченной кабиной в земле была вырыта ямка, в ней чернели пепел и обугленные кости мелких животных. Каменную площадку окружали столбы-тотемы ростом и шириной со взрослого человека — все они имели разную форму, и только на вершине имелось повторяющееся изображение: крылатая женщина держит у груди сложенные чашечкой ладони. Точно такое Трауты видели на медальоне у покойного индейца.
— Похоже на святыню, — прошептала Гаме и подошла к ямке с костями и пеплом. — Здесь приносят жертвы. Сжигают в основном мелких зверюшек.
— Спасибо, ободрила, — ответил Пол. Взглянув на солнце, он сверился с наручными часами. — Самолет поставлен так, что имитирует солнечные часы. Напоминает схему Стоунхенджа, где концентрические каменные кольца выполняли роль звездного календаря.
Гаме коснулась обшивки самолета.
— Тебе сочетание голубого и белого ничего не напоминает?
— Тоже мне открытие! Племенная раскраска чуло.
Гаме стрельнула взглядом за спину Полу, в сторону леса, и глаза ее расширились от ужаса.
— Тут есть и кое-что другое подобного оттенка.
Развернувшись, Пол увидел, как из лесу выходят где-то с двадцать индейцев, раскрашенных в цвета неба и кости. Он ругнул себя за то, что увлекся самолетом и начисто забыл об осторожности. Медленно, высоко подняв копья, словно призраки — оправдывая свою репутацию, — чуло окружали Траутов. Бежать было некуда.
Обступив чужаков плотным кольцом, индейцы вдруг повели себя очень неожиданно. Разорвали круг, и один из них копьем ткнул в сторону бреши, давая Траутам понять — чтобы они следовали в указанном направлении. Переглянувшись, будто ища друг у друга поддержки, супруги двинулись к речной тропе. Чуло выстроились по сторонам, ни дать ни взять военный почетный караул.
Тропа вывела к частоколу. В нем были устроены ворота — такие широкие, что в них мог бы въехать грузовик. По обеим сторонам от них возвышались столбы наподобие флагштоков, увенчанных набалдашниками. Подойдя ближе, Гаме сильно сдавила руку мужа.
— Пол, смотри, — сказала она.
