Позже по Козырю со мной связался Рэндом и известил, что Брэнд очнулся и спрашивал меня. С помощью Рэндома я вернулся в Янтарь. Сходил проведать Брэнда. Вот тогда я и узнал суть борьбы за власть, что кипела вокруг меня, и ее участников. История Брэнда плюс то, о чем рассказал Билл на тени Земля, придали наконец хоть какой-то смысл и связность событиям последних лет. Еще Брэнд рассказал о природе опасности, с которой мы столкнулись.
На следующий день я не делал ничего, под предлогом подготовки к визиту в Тир-на Ног’т, а на самом деле хотел просто прикупить немножко времени для выздоровления. Но слово дано, и его надо выполнять. Ночью я совершил путешествие в город в небесах, собрав по дороге сумбурную коллекцию знаков и знамений, быть может, ни о чем и не возвещающих, и отхватив необычную механическую руку у призрака моего брата Бенедикта.
Вернувшись с экскурсии по высшим сферам, я позавтракал с Рэндомом и Ганелоном перед тем, как отправиться домой через Колвир. Едва заметно сбивая с толку, тропа стала изменяться. Казалось, будто мы шли сквозь Тень — почти нереальный подвиг возле Янтаря. Когда мы убедились в искажениях тропы, то попытались изменить курс, но ни Рэндом, ни я не сумели повлиять на меняющийся расклад. Примерно тогда и появилась единорог. Казалось, она хотела, чтобы мы следовали за нею. Что мы и сделали.
Она провела нас через калейдоскопический ряд изменений, пока в конце концов мы не прибыли туда, где единорог решила нас покинуть. И вот, опираясь на все события, кувыркающиеся в моей памяти, разум мой двинулся по границе понимания, пробивая путь вперед, к словам, которые только что произнес Рэндом. Я почувствовал, что вновь на чуть-чуть опередил его. Надолго ли, не знаю, но я сообразил раньше, где видел работу той руки, что исполнила разорванный Козырь.
Впадая в меланхолию, Брэнд принимался рисовать, и излюбленная его техника пришла на ум, пока я припоминал холст за холстом, которые он покрывал светом или тенью. Плюс к тому, предпринятая им пару лет назад кампания по сбору описаний и воспоминаний о Мартине среди всех, кто его знал. Но раз Рэндом не признал брэндовского стиля, я прикинул, сколько пройдет времени, пока он додумается; в то время как я, похоже, уже додумался, зачем Брэнд собирал всю эту информацию. Даже если его рука и не сама держала клинок, Брэнд приложил ее к этому делу. Я достаточно хорошо знал Рэндома, чтобы понимать, что обещание он выполнит. Он попытается убить Брэнда, как только увидит связь того с событиями. И это повлечет за собой кучу проблем.
