Мишель задумалась на какое-то время:
— Исаак, ну нет причины… я хочу сказать, это же совершенно бессмысленно. У нас не может быть ничего такого, что им нужно.
— Оно хотело, чтобы его оставили в покое, — заметил Шпиндель. — Даже если само не поняло, что сказало.
Некоторое время они парили за переборкой в тишине.
— По крайней мере, радиационная защита выдержала, — в конце концов, подвел итог биолог. — Уже что-то.
Он имел в виду не только «чертика»; наша собственная броня была теперь покрыта слоем того же материала. Это истощило корабельные запасы сырья на две трети, но никто не собирался полагаться на обычную полевую защиту перед лицом сил, с такой легкостью игравшихся с электромагнитным спектром.
— Если они нападут, что мы будем делать? — спросила Мишель.
— Выясним, что сможем. Пока будет поступать информация. Станем отбиваться, пока хватит сил.
— Если хватит. Оглянись, Исаак. Мне плевать, насколько эта штука недоразвита. Просто скажи мне, что мы не безнадежно отстали.
— Отстали — само собой. Насчет безнадежно сомневаюсь.
— Раньше ты пел по-другому.
— Ну и что? Всегда есть способ выиграть.
— Если бы это сказала я, ты бы уже закричал про розовые очки.
— Тогда бы так и было. Но сейчас это говорю я, поэтому перед нами теория игр.
— Опять теория игр? Господи, Исаак…
— Нет, послушай. Ты думаешь об инопланетянах, как если бы это были млекопитающие. Существа, наделенные чувствами. Которые заботятся о потомстве.
— Откуда ты знаешь, что нет?
— Потому что нельзя заботиться о потомстве, когда оно в световых годах от тебя. Каждый сам по себе, а мир огромен, безразличен и опасен, большинство не выживет, понимаешь? Лучшее, что ты можешь сделать, — наплодить миллионы детишек и искать слабое утешение в том, что по слепой случайности хоть кому-нибудь из них повезет. Млекопитающие так не мыслят, Миш. Хочешь земных аналогий — вспомни семена одуванчика. Или селедку.
Слабый вздох.
— Значит, они межзвездные селедки. Только это не значит, что им не под силу нас раздавить.
— Но они-то про нас ничего не знают — заранее, по крайней мере. Семя одуванчика понятия не имеет, с чем ему придется столкнуться, когда оно прорастет. Может, вокруг ничего не будет. Может, полудохлая лебеда, которая тут же зачахнет. А может, ему дадут такого пинка, что оно долетит до Магеллановых облаков. Семя не знает, а универсальной стратегии выживания — такой штуки в природе нет. То, что против одного игрока — козырь, против другого — шестерка. Поэтому приходится тасовать стратегии согласно вероятностям. Это игра краплеными картами, и в целом она дает наилучшим средний выигрыш, но по крайней мере пару раз ты обязательно лоханешься и выберешь неверное решение. Такова цена игры. А это значит — это значит! — что слабые игроки не просто могут выиграть у сильных, они по статистике хотя бы иногда обязательно выиграют.
