— Я вас затрудняю, вы, наверно, только с поста, усталые? — начал Поленов. — Может, я и сам найду эту дорогу?
— Ну-ну! — уже прикрикнул полицай.
Они проходили мимо здания гестапо. «Нет, к полицаям я не пойду!» — решил Поленов.
— Одну минуточку, — торопливо произнес он, — я до лейтенанта Эггерта. Одну минуточку! Дело до него большое!
«Эггерту скажу, что видел двух подозрительных, шел за ними следом, да вот задержал полицай: ему объяснять не стал… Жаль, что потерял из виду тех!.. Если сразу пойти, может, еще и догоню…»
— К господину лейтенанту Эггерту! — доложил Поленов, входя в комнату дежурного.
— Будет через час.
— Разрешите обождать?
— За дверью.
Через туманное стекло Поленов наблюдал за полицаем. Тот долго переминался с ноги на ногу и, махнув рукой, пошел своей дорогой. Вскоре, не дождавшись Эггерта, покинул ненавистный дом и Никита Иванович. Он побрел к своему дому, сожалея, что аэродром не разведан и завтрашний доклад полковнику будет малоценным.
6
До обеда работы у Никиты Ивановича было много: подковал несколько лошадей, а пообедав, он вместе с Таней принялся за уборку кузницы. Нужно уложить уголь, купленный у сторожа депо, починить прохудившиеся мехи, убрать негодные подковы, подмести. Таня называла такую уборку «субботним днем» в кузнице. Вернувшись с очередной корзиной угля, она сообщила Поленову:
— Батька, сюда на лошади Прыщ едет, — наверное, лошадь подковать хочет. — Прыщом Таня звала лейтенанта Эггерта.
Она угадала: Эггерт приехал подковать лошадь. Он молодцевато спрыгнул с коня, погладил ему бок, морду, вынул изо рта удила и сказал, заглядывая в разговорник:
— Конь, ковка, ошень быстро работа!
— Айн момент! Будет очень быстро работа! — в тон Эггерту ответил Никита Иванович.
Приняв лошадь, он под уздцы провел ее к колоде и привязал к позеленевшему медному кольцу. Эггерт закурил сигарету и, расставив широко ноги, наблюдал за работой кузнеца. Поленов старался работать так, чтобы лейтенант остался доволен и не усомнился в его способностях. Таня продолжала таскать уголь с воза в кузницу.
— Поленофф, у вас красиво дошь. Одеть красиво, будет ошень красиво!
Никита Иванович взглянул на Эггерта и заметил масляный налет на глазах, вздрагивающие губы.
— Ви красив барышень, — сказал он Тане. — Я понимайт толк русские красавицы!
— Дочка хорошая, да вот большевики угробили ее. Чахотка у нее, ваше благородие, — торопливо заговорил Никита Иванович, испугавшись, что Эггерт может принять на себя заботу о русской красавице.
