— Он о’кей, — сообщил Фил своей дочери.
Что бы это могло значить?
Нет, мне уже не нужно было объяснять, что такое «о’кей». Я лишь хотел знать, которым из своих немногочисленных и весьма осторожных действий я заслужил эту благословенную оценку.
Похвалил его любимое пирожное? Достаточно крепко пожал ему руку? Еще чем-нибудь?
— Я же говорила, Фил, он о’кей, — сказала его дочь.
— Ну да, о’кей, — отвечал ее отец. — Но надо же мне было самому поглядеть: Теперь убедился. Оливер!
Это он обращался ко мне.
— Да, сэр?
— Фил.
— Да, Фил, сэр?
— Ты о’кей.
— Спасибо, сэр. Я вам очень благодарен. Правда. Вы ведь знаете, как я отношусь к вашей дочери, сэр. И к вам, сэр.
— Оливер! — перебила меня Дженни. — Перестань, черт возьми, отвечать как какой-то придурок-подготовишка.
— Дженнифер! — перебил ее мистер Кавиллери. — Прекрати ругаться. Этот сукин сын ведь наш гость.
* * *
За обедом (пирожные оказались только закуской) Фил попытался завести со мной серьезный разговор. И знаете, о чем? У него была идиотская идея, что он сможет наладить дипломатические отношения между Оливером III и Оливером IV.
— Дай-ка мне только поговорить с ним по телефону, как отцу с отцом.
— Не стоит, Фил. Чего зря время тратить?!
— Но не могу же я сидеть и смотреть, как отец от своего ребенка отказывается! Нет, я так не могу.
— Я тоже от него отказываюсь, Фил.
— Чтобы я этого больше никогда не слышал! — заявил он, не на шутку рассердившись. — Отцовскую любовь надо ценить и уважать. Это большая редкость.
— Особенно в нашей семье, — заметил я.
Дженни сновала между кухней и столовой и почти не принимала участия в разговоре.
— Давай, набирай его номер, — настаивал Фил, — и я мигом все улажу.
— Нет, Фил. Мы с ним отключили связь.
— Брось, Оливер. Увидишь, он оттает. Раз я говорю оттает, значит оттает, поверь. Когда придет время ехать в церковь…
Дженни, которая расставляла тарелки для десерта, сказала:
— Фил!
— Да, Дженни?
— Насчет церкви…
— Ну, чего?
— Ну, мы это не хотим, Фил.
— Как? — не понял мистер Кавиллери и тут же, поспешно сделав неправильный вывод, с извиняющимся видом повернулся ко мне. — Я, это, не имел в виду, что обязательно католическая церковь, Оливер. То есть Дженнифер, конечно, сказала тебе, что мы католики. Но я имел в виду вашу церковь, Оливер. Клянусь, господь благословит такой союз в любой церкви.
Я посмотрел на Дженни, которая, похоже, так и не обсудила эту важную тему в телефонном разговоре с отцом.
— Оливер, — объяснила она. — И так слишком много ему для одного раза.
