— Где, черт возьми, находятся струнные? — спросил я у Гвен.
— Обычно направо от духовых. Мать Джоанны играет на скрипке, а отец — виолончелист в Нью-Йоркской Городской опере.
— Ясно, — сказал я и откусил еще кусок.
Наступила пауза.
— Неужели встреча с Джо в самом деле была такой мучительной? — спросила Гвен.
Я взглянул на нее.
И ответил: «Да».
Когда меня положат…
Так начинается песня, которая была хитом в 1689 году. Проблема английской оперы в том, что иногда можно разобрать слова.
Когда меня положат —
Положат в землю
Пусть мои обиды не отзовутся горем —
Не отзовутся горем в твоем сердце…
[4]Дидона, королева Карфагена, собиралась покончить с собой и почувствовала необходимость поведать об этом миру в своей арии. Музыка была прекрасная, текст — старинный. Шейла Меррит блестяще исполнила арию и вполне заслужила аплодисменты. В конце концов она умерла, танцующие купидоны разбросали розы, и занавес упал.
— Послушай, Гвен, я рад, что пришел, — сказал я, когда мы вставали с кресел.
— Давай поблагодарим наших благодетелей, — ответила она. Мы протиснулись через толпу выходящих людей и подошли к оркестру.
— Где Стив? — спросил мистер Стайн, укладывая виолончель в футляр. Его растрепанные седые волосы, казалось, были незнакомы с расческой.
— Он на дежурстве вместе с Джоанной, — ответила Гвен. — А это Оливер, ее приятель. (Она совершенно не должна была меня представлять таким образом!) В эту минуту подошла миссис Стайн со своей скрипкой. Она была маленького роста, толстушка, но живость манер делала ее весьма привлекательной.
— Устраиваешь прием при дворе, король Стайн?
— Как всегда, дорогая, — ответил он, добавив: — С Гвен ты знакома. А это приятель Джоанны.
— Рада познакомиться с вами. Как наша дочь?
— Прекрасно, — сказал мистер Стайн, прежде, чем я успел ответить.
— Разве я тебя спрашивала, Стайн? — сказала миссис Стайн.
— У нее все в порядке, — сказал я, не совсем синхронно с их перепалкой. — Благодарю вас за билеты.
— Вам понравилось? — спросила миссис Стайн.
— Конечно. Это было потрясающе! — сказал ее муж.
— Кто тебя спрашивает? — сказала миссис Стайн.
— Я отвечаю за него, потому что я профессионал. И могу сказать, что Меррит была превосходна.
Затем, обратившись ко мне: — Старина Перселл умел сочинять музыку, правда ведь? Этот финал — все эти великолепные хроматические преобразования в нижнем регистре…
— Может быть, он этого не заметил, Стайн, — сказала миссис Стайн.
— Не мог он не заметить. Феррит спела это четыре раза.
