Не смог бы Тлатокан привлечь к освобождению Великого Тлатоани и внутреннюю охрану дворца. Когда Мотекусома вводил правило, что дворцовая гвардия подчиняется лишь ему, он и в мыслях не держал, что когда-нибудь, сидя в самом сердце дворца, даже не сумеет отдать ей приказ.
— Лучше всего, если их как-то выманить из дворца, — подытожил все сказанное правитель Тлакопана.
Вожди согласились: это и впрямь было бы самым лучшим.
— Даже если выманить не удастся, они и сами уйдут, — резонно добавил Верховный судья.
Все переглянулись и тоже согласились. Бегство чужаков было вопросом времени.
— Но мы не можем и ждать. Уже теперь к Мотекусоме почти никого не пускают, — рассуждал вслух правитель Тлакопана. — Скоро пойдут слухи!
— Так давайте нападем! — предложил Какама-цин.
— Ты, Какама-цин, как маленький! Мы же это обсуждали! Мы не можем напасть! — зашикали на него вожди.
— Не здесь, — пояснил Какама-цин. — У моря. Там, в крепости родной брат Колтеса сидит! Нападем на него, и Колтес обязательно выйдет из дворца, чтобы помочь!
Правитель Тлакопана заинтересованно хмыкнул.
— Можно попробовать…
— А еще лучше, если они нападут первыми, — прищурился Верховный судья и оглядел членов совета. — Что скажете, можно их обхитрить?
И тогда Какама-цина осенило.
— Горные племена тотонаков, следуя примеру Семпоалы, давно не платят союзный взнос. Так?
— Верно, — признали вожди.
— Но и с кастиланами они породниться не успели.
Вожди заулыбались. Они уже чуяли, куда клонит Какама-цин.
— Мы начнем собирать с них союзный взнос, — возбужденно развивал мысль молодой вождь, — и кастилане обязательно поинтересуются, не их ли родственников обирают. Где им разобрать, с кем из тотонаков Колтес породнился, а с кем нет?
— Они выйдут из крепости, и мы их убьем! — радостно завершил правитель Тлакопана.
Члены Тлатокана замерли. Идея была безупречной, а отпор кастиланам при вмешательстве в чужие дела — абсолютно справедливым.
И вот тогда снова подал голос молодой Какама-цин.
— Не в этом дело, уважаемые. Главное, Колтеса из дворца выманить. А тех, кто в крепости сидит, мы еще двадцать раз убить успеем.
* * *
Едва члены Высшего совета вышли, Кортес выбежал в соседнюю комнату и прильнул к амбразуре. Вышедшие из парадного подъезда вожди недолго размахивали руками, а потом вдруг явно согласились. И рожи у них были мрачные…
Он так же стремительно вернулся в зал для приемов и окинул капитанов испытующим взглядом.
— Ну, что, сеньоры, пора отсюда убираться. Пахнет жареным.
