— Я совсем так не думаю, — спокойно сказал он.
Дева внезапно остыла, покачала головой, словно себе в упрек, и рассмеялась. Конечно, она умела быстро менять обличья, но это было чересчур.
— Не знаю, что на меня нашло, — говорила она с извиняющейся улыбкой. — С этим местом явно что-то не так.
Другие путники тоже чувствовали, что в долине действуют неподвластные им силы. Но их не могло это напугать — только не третийцев. «Более не тревожьте Чащу, и она не станет вас губить», — сказал Ланво. Они были осторожны, и вечером пятого дня в лагере царило спокойствие. Холвет давал очередной урок стрельбы из лука Камдобу, а тот раз за разом бил в молоко и терпел насмешки товарищей. Черо, опытный странник и егерь, рассказывал любопытной Кителии о краях столь далеких для деревенской девушки Третии, что они казались небылицами о каком-то другом мире. А Онтао с легкостью развлекал себя сам, ведь под руками есть лютня, а после пары хороших глотков крепленого Старого вина песни так и просятся на язык.
Кто же не был в Охотничьем Доле?
Каждый воин там побывал.
Город пиршеств, солдатская воля —
Сотню серебряных за день спускал!
Но случилось же: как-то зимою
Встретил я в Доле Тию из Ветра.
Что мне деньги теперь, что застолья,
Если сердца в груди моей нету?
Сердце, больное любовью,
Красавица Тия забрала с собою.
…
Сетар сидел под широким вязом рядом с красавицей не выдуманной, а самой настоящей, слушал солдатскую песнь, и мысли снова путались. За последние пару дней он даже ни разу не вспомнил о цели своего предприятия — пока Ярнея сама ему не напомнила:
— Ты так мало о себе поведал, и я разболтала сестренку. Знаешь, эта твоя Делия просто дура, как я погляжу. Стоит ли она таких усилий?
— Кителиа мне не сестра по-хорошему, — Сетар отвел взгляд и опустил брови. — Что до Делии — сердцу ж не прикажешь. Я ее очень любил.
— А сейчас?..
— Она хороша собой, умна, знатного рода, — продолжал он, сделав вид, что не обратил внимания на вопрос. — У нее мягкий и спокойный нрав — редкость для третийской женщины. Я думал, что мне очень повезло с невестой. Видимо, она свое везение быстро переоценила.
— Уж не знаю, какая она у тебя там распрекрасная, — сказала Ярнея, поправляя доспех на груди. — Но женщина перво-наперво должна быть верной. И медяка не стоит тот, кто бросает любимого ради лучшей жизни. Сильную же любовь ты пронес через года, что затеял ради нее такое безумство.
— Я все больше убеждаюсь, что пронес лишь воспоминание о счастливом времени. Не знаю, осталось ли само чувство. Это еще предстоит выяснить.
